Ребята из Сосновки и космическая гостья

Вдвоём с милиционером они подхватили несчастного нищего под руки, и поволокли в сторону ближайшего кафе. Ребята медленно потянулись за ними следом, дождавшись пока Катька подберёт с тротуара его шляпу.

Перетащив через порог висящего на руках оборванца, взрослые сразу же столкнулись с выскочившей на них женщиной в строгом синем костюме, которая принялась негромко шипеть на них на своём языке, отчаянно пытаясь вытеснить их за дверь.

- Она говорит, что у них приличное заведение, и нам нельзя туда с ним, - объяснила, выслушав её Нелли, и подтянув к себе Кирилла, тихо спросила: - Скажи, что значит – «приличное»?

- Ну, всё, значит, такое… - важно приподняв согнутую в локте руку, мальчик выпятил грудь вперёд, изображая нечто значительное.

- А-а, понятно, - кивнула в ответ девочка.

- Но этому человеку плохо, - возразил женщине профессор. – Ему нужна помощь, это я вам как врач говорю!

- Ньет, с ним не можно, - выразительно завертела та головой, поняв, что перед ней русские, продолжая выталкивать их обратно на улицу.

- Эй, гражданка, полегче можно, да? – сказал, повышая голос Кваснюк, отстранив её свободной рукой. – Мы все туристы из России, и мы сами заплатим за него. А если вы нас сейчас же не пустите, то мы пожалуемся в ваш Евросоюз, чтоб вашу Чехию вышибли оттуда!

Нелли спокойно повторила это по-чешски, и женщина (очевидно, заведующая этого кафе), испугавшись, в общем-то голословной угрозы сержанта, подалась с недовольным видом в сторону, пропустив их, наконец, внутрь.

Дотащив безвольно висящего на руках нищего до ближайшего свободного столика, путешественники расселись рядом, взяв стоявшие поблизости стулья.

- Эй, ты! – громко позвал Кваснюк, махнув рукой стриженному ёжиком молоденькому официанту в белой рубашке, бродившему между столиками.

Парень с недоумением остановился, и, показав на себя пальцем, спросил: «Я»?

- Да-да, ты, - подтвердил сержант, ещё раз махнув ему рукой. – Как тебя там?.. Гаврош… э, тьфу, прости Господи… гарсон! – вспомнил он, как в старых заграничных фильмах подзывали к себе официантов.

Стриженый юноша, подойдя к столику, вопросительно посмотрел на Кваснюка, желая выяснить, что ему нужно, а профессор в это время безуспешно пытался привести бездомного в чувство, легонько похлопывая его по щекам.

- Нелли, спроси, что у них тут самое дешёвое, - попросил милиционер.

Понимающе кивнув, девочка спокойно пересказала его вопрос по-чешски, парень что-то ответил, и Нелли тотчас же перевела это на русский:

- Он говорит, что самое дешёвое – это яичница с беконом. Пол-евро за порцию.

- Тогда яичницу с беконом каждому, - сухо сказал Кваснюк, и, указав на нищего, который начал понемногу приходить в себя, добавил более вежливо: - А ему две порции, пожалуйста.

Внимательно выслушав перевод Нелли, парень окинул бродяжку презрительно-снисходительным взглядом, и невозмутимо остался стоять на месте, как будто ему ничего и не заказывали.

- В чём дело?! – мрачно взглянул на него Кваснюк.

Молодой официант нерешительно переступил с ноги на ногу, но с места так и не сдвинулся.

- Я сказал, яичницу с беконом сюда! Живо!! – рявкнул, рассвирепев, сержант, грохнув кулаком по столу так, что стоявшая на нём солонка со звоном подпрыгнула, а сидящая рядом Катенька испуганно заморгала, не ожидая ничего подобного. – Я тебе не просто какой-то там «турист»! Я представитель российской милиции, и если захочу, я тут всех на уши поставлю, чтоб знали на кого пялиться! Дед мой, старший лейтенант Пётр Кваснюк голову здесь сложил за вашу Прагу! Так-то вы встречаете потомков своих освободителей! Братья-славяне называется!

- Перевести? – спросила немного опешившая Нелли.

- Слово в слово, - угрюмо буркнул милиционер, но стриженый парень жестом показал, что он всё понял и бросился выполнять заказ.

Вернувшись уже с тарелками на подносе, молодой официант проворно расставил их на столе, и, виновато приложив руку к груди, быстро проговорил что-то по-чешски.

- Он говорит, - начала переводить Нелли, - что он просит прощения за то, что здесь произошло.

Грустно вздохнув, парень принялся что-то объяснять неподвижно сидящему сержанту.

- Он вообще-то не чех, - поляк, - эхом повторила по-русски девочка. – Его прадед служил в Войске Польском, и дошёл с вашей армией до Берлина. Там он расписался на самом Рейхстаге. Под старость перебрался сюда в Прагу. Перед смертью прадед взял с него клятву, что он никогда не будет ссориться с русскими, и, насколько это было возможно, он всегда старался выполнять это обещание. Поэтому, в знак извинения за данное недоразумение, он готов обслужить нас совершенно бесплатно.

- Вот это по-нашему – по-славянски! – улыбнулся официанту Кваснюк, и, сказав, что он ничего против него не имеет, мягко попросил принести им по стакану чая. Быстро выполнив и этот заказ, парень отправился восвояси.

- Не стоило вам так беспокоиться из-за меня, - смущенно пробормотал пришедший в себя грязный незнакомец.

- Ничего – не обеднеем, - небрежно махнул рукой сержант.

- Скажите лучше, откуда вы так здорово знаете русский? – добавил с улыбкой профессор.