Ребята нашего двора. Вот это было лето!

— Сейчас, сейчас, — заторопилась она в столовую и принесла оттуда пузырек с касторкой. У Янки краска сбежала с лица. Это было куда хуже, чем нахлобучка от Шульце. Но ничего не поделаешь, пришлось выпить.

За обедом Янка сидел как в воду опущенный. Касторка испортила ему весь аппетит. А Майгонис вел себя совсем странно. Он дернул Янку за руку и пальцем потыкал в пустую тарелку.

— Что это с мальчиком приключилось? — удивилась Янкина мать. — Будто воды в рот набрал.

Майгонис замотал головой.

— Он хочет добавки, — первым сообразил Гунтис.

Получив добавку, Майгонис низко поклонился хозяйке. Вовка, глядя на него, чуть не лопнул со смеху.

На завтрашний день с утра был назначен поход на смотровую вышку по ту сторону реки. Янка решил не выпускать Майгониса из поля зрения и, к общему удивлению, вызвался дежурить завтра вместо Альки.

— С чего это ты такой добрый? — даже не поверил своему счастью Алька.

В тот день Майгонис все время сидел в саду и прилежно читал. Янка горько раскаивался в своей оплошности.

— Доброе утро! — первым заговорил с Майгонисом Алька, когда кончился срок наказания. — Сегодня мы едем кататься на лодке.

Майгонис ничего не ответил.

— Человек за три дня небось говорить разучился, — пошутил Тедис.

Жизнь в лагере снова вошла в обычную колею.

Янка не спускал глаз с Майгониса. А тот ничего не подозревал.

Однажды в послеобеденный час, когда ребята с увлечением удили рыбу на берегу реки, снова послышалось карканье вороны. Майгонис сразу засуетился, смотал свою леску и пошел.

— Ты куда? — спросил Алька.

— Пойду повыше. Тут ни одна приличная рыба не клюнет — все шумят, смеются.

— Только не забирайся слишком далеко. Опоздаешь на ужин, хозяйка опять ругаться будет, — предупредил Алька.

Янка сумел улизнуть никем не замеченный, И вот он крадется следом за Майгонисом. Так и есть! Майгонис прячет свою удочку в кусты и быстро удаляется. Янка чуть ли не бегом бежит, чтобы не отстать.

На полпути между лагерем и рыбачьим поселком, в густых зарослях, Майгониса ждал Меткий Гарпун.

— Никто ничего не заметил? — спросил он.

— У них сейчас одна рыбалка на уме. Я сказал, что подымусь немножко выше.

— Айда за мной. Я тебе таких рыбин дам, что у них от зависти глаза на лоб повылазят, — усмехнулся вождь краснокожих. — Мы с ребятами нынче утром легонько сетью прошлись по реке. Рыбы — сила!

Заговорщики дошли до рыбачьего поселка и юркнули в будку, где хранились сети капитана Лапиня.

Вокруг будки густо разрослась крапива. Янка был в одних трусах. Но желание узнать, о чем говорят Майгонис и Меткий Гарпун, было настолько сильным, что он, не задумываясь, улегся в крапиву. Живот и бока у Янки горели как в огне. Но ради того, что он услышал, стоило терпеть.

— Ты вечером совсем не ложись, а то еще проспишь, — приглушенным голосом поучал Меткий Гарпун. — Эту веревку опоясай вокруг живота: заметят еще, начнут приставать — зачем да для чего. А ты лазать-то умеешь по канату?

— Спрашиваешь! Я чемпион школы по этому спорту, — похвастался Майгонис.

— Часам к четырем я подам сигнал. Тогда спускайся по веревке. И попробуй раздобыть часы. У нас только стенные ходики.

— Где я их возьму? Гунтис свои не даст. А что если у хозяйки взять будильник?..

— Лучше не надо. Проснется еще, опять шум подымет — призраки! Обойдемся так, солнце-то на что…

— А если мы не вернемся вовремя? — еще сомневался Майгонис.

— Вернемся. Немножко покатаемся и повернем к берегу. Ваши еще глаза продрать не успеют, — рассеял сомнения Майгониса Меткий Гарпун.

«Вон что надумали, — размышлял Янка, — в море выйти!»

— А ты с парусами управляться умеешь? — на всякий случай спросил Майгонис.

— За кого ты меня принимаешь! — обиделся индеец.

— За мной тоже вряд ли кому угнаться. В рижском яхт-клубе все чемпионы со мной за руку здороваются, — приврал Майгонис.

Ребята вышли из будки. В руках Майгонис держал рыбу. Янка выждал немного, пока Майгонис отошел подальше, и вылез из крапивы.

— А это вы видали? — вернувшись к ребятам, хвастался Майгонис, показывая трех крупных голавлей.

— И ты их сам поймал? — удивился Вовка.

— Этот больше килограмма потянет, — Алька прикинул на руке вес самой толстой рыбины. — На какую ты наживку ловил?

— На кузнечика. Представляешь, на обыкновенного кузнечика!

— Как это мы раньше не додумались! — воскликнул Гунтис. — На червяка и на хлеб хоть бы раз клюнуло.

— Значит, сегодня у них аппетит на кузнечиков, а завтра, может, им червей подавай. Рыбы тоже разбираются — у них свое меню! — разглагольствовал Майгонис.

«Ну и врет, вот обманщик!» — разозлился Янка, видя, как Майгонис хвалится чужой рыбой. А у Янки нестерпимо зудели руки, ноги и грудь, обожженные крапивой. Он беспрестанно чесался.

— Что с тобой? Чего ты так ерзаешь? — Гунтис пристально посмотрел на Янку. — Да ты весь в волдырях.

— Сам ты в волдырях! Крапивные ожоги первый раз видишь? — рассердился Янка. Он еще не решил, рассказать про Майгониса или не надо.

— Мара, давай намажем его йодом, чтобы не чесался, — прыснула Лара.

— Идите вы со своим йодом! Лучше поплюй и разотри. Здорово помогает, — посоветовал Тонис. — Сам на себе испытал.