Ребята с нашего склепа

Поднимаюсь на холм, где установлено шесть орудий, расчёты которых уже зарядили осколочно-фугасные снаряды. Эх, жаль, что не успели наладить производство артиллерийских гильз — так бы мне удалось наладить нормальную обтюрацию и сэкономить кучу металла с затвором. Но уже, как оказалось, нет времени, поэтому я отменил разработку гильз и приказал производству боеприпасов полностью переключаться на картузы.

А вообще, картузы — это ещё и удобство ведения огня. Каждый картуз — это пять бумажных пакетиков с порохом, но, при надобности, его можно разобрать и убавить заряд. Например, такое может понадобиться для стрельбы по-гаубичному — я предусмотрел в конструкции своей пушки подъём орудия до семидесяти градусов.

— К стрельбе готовы, господин праведный президент! — доложил Брайан Раффел.

Этот немёртвый примечателен тем, что очень хорош в математике и является одним из немногих мертвецов, имеющих склонность к артиллерийскому делу. Я выделил его ещё на стадии тестирования способностей, а когда он их с блеском прошёл, его судьба в моей армии была предрешена.

— Так, Сардар, делаем пристрелочный, — обратился я к оператору дрона. — Смотри внимательно.

— Есть, господин праведный президент! — отрапортовал тот.

— Огонь! — скомандовал я.

Наши осколочно-фугасные снаряды не были снабжены трассерами, потому что я решил, что втыкать в днище снаряда ещё и стаканчик с пиротехникой — это ненужное усложнение производства. У нас есть дроны, поэтому похер, как именно летит снаряд, ведь мы всегда можем посмотреть на результат.

Снаряды разорвались где-то за большим холмом.

— Недолёт триста метров, — сообщил Сардар.

Раффел внёс корректировки в прицел.

— Огонь! — приказал я, когда всё было готово.

— Перелёт пятьдесят метров, — отреагировал оператор дрона. — Есть потери от осколков.

Вновь была внесена корректировка, после чего я повторил свой приказ.

— Прямое попадание в центр лагеря, — доложил Сардар. — Противник начинает выводить войска.

— М-хм, — хмыкнул я задумчиво. — Приготовьте мои доспехи.

Мне тут недавно изготовили броню, достойную праведного президента.

Это некое подобие максимилиановского доспеха, изготовленного путём вытачивания деталей на станке с ЧПУ, и последующей сварки в среде аргона. Чтобы сварные швы не стали уязвимым местом, на них наварили дополнительные пластины, там, где это было возможно.

Вес для меня не проблема, поэтому броня вышла весом в сорок девять с половиной килограмм, с толщиной кирасы в десять миллиметров.

Она неудобна, ограничивает движения, но зато, теоретически, способна выдержать попадание мелкого ядра.

Я очень не хочу откладывать исполнение своих амбициозных планов на неопределённый срок, поэтому собираюсь воевать только в таком виде и ни в каком ином. Враги знают, как надолго вывести меня из игры, поэтому безопасность — превыше всего!

Венчает этот комплект брони шлем в стиле Саурона. Мастера придавали ему черты знаменитого оригинала по кадрам из «Властелина Колец», но это только форма, а по содержанию он представлял собой весьма функциональную и тяжёлую штуку, способную выдержать попадание из АК-74, что достигнуто с помощью установки подкладки в виде двадцати шести слоёв кевлара.

Поддоспешник, к слову, тоже имеет многослойный кевларовый компонент, поэтому то, перед чем спасует сталь, будет удержано кевларом.

Бобби Котик лично приволок мои доспехи, после чего я передал командование батареей Брайану, а сам занялся облачением в несокрушимую броню.

Пушки стреляли почти непрерывно, поражая личный состав противника, собирающийся дать нам полевое сражение.

Не знаю, кто командует орденцами, но почти чувствую его боль, возникающую в области ануса. Бой ещё не начался, а он уже несёт ощутимые потери.

— Тебе не скрыться… Я вижу тебя, — пробасил я, затянув ремень шлема. — В пустоте нет жизни — только смерть…

— Что, повелитель? — услужливо поинтересовался Котик.

— Ничего, — покачал я головой и посмотрел в сторону уже построившихся войск.

Всё-таки, это нечестное преимущество — технологии Земли.

У меня каждый воин носит стальные латные доспехи, у каждого стандартизированное капсюльное ружьё, а у противника лишь жалкие огрызки архаичных технологий, которые он оказался способен воссоздать…

— Достаточно! — приказал я Брайану, когда вражеские войска начали сближение с нами. — Поберегите снаряды.

Сближался противник рассыпным строем, с дистанцией между бойцами не менее полутора метров, поэтому наши недостаточно мощные осколочно-фугасные боеприпасы были малоэффективны. Враг предвидел интенсивные артобстрелы, а это значит, что он предполагал наличие у меня мощной артиллерии.

Две армии, одна на восемь тысяч, а другая на две тысячи триста солдат, выстроились на предельной дистанции стрельбы. Я решил, что артиллерия начнёт стрельбу чуть позже, когда начнётся основная перестрелка, поэтому повисла тишина.

— Леви, твой выход, — сказал я моему основному полководцу.

— Вперёд! — скомандовал тот.