Ребята с Вербной реки

— Охо-хо-хо! — закричал Мича и бросился на растерявшихся врагов.

— Хо-хо-хо! — страшным эхом прозвучал боевой клич Пирго.

В одно мгновение всё было кончено. Первым же прыжком Мича опрокинул двух гаг и вырвал у них из рук рогатки. Отряд Пирго схватился с авангардом, они лупили и волтузили друт друга почём зря. Неутомимый крикун, соперник Боцы в словесном поединке, первым показал спину, но Циго преградил ему дорогу, и мальчишка треснулся об землю, выронив рогатку и мешочек с ядрами. Даже слабый Рако увенчал своё чело победными лаврами: он вцепился сзади в одного из ковбоев. Более сильный противник протащил его на плечах с десяток метров, но споткнулся и упал. В качестве боевого трофея Рако досталась рогатка, боеприпасы к ней, складной нож и… — нет, вы не поверите! — Низины трусы. Рако так увлёкся, разоружая неприятеля, что не слышал сигнала к отступлению. Но когда главные силы противника, как были, голышом, ринулись из реки на врага, Рако пришёл в себя и пустился наутёк. На вершину Куньей Горки он примчался запыхавшийся, но счастливый, с руками, полными трофеев. И самое главное, над его увенчанной славой головой развевался главный, самый ценный трофей — Низины голубые трусы.

— Низо, твоя боевая звезда ещё не закатилась! — воскликнул Боца, восхищённый подвигом Рако. — Иди припади к стопам своего спасителя!

Счастливый и смущённый Низо послушно склонился к ногам Рако, но это было роковой ошибкой: его набедренная повязка из листьев соскользнула вниз, и неудержимый хохот черноногих огласил окрестности.

— Ну, Голое Бедро, натяни-ка раньше штаны! — посоветовал ему Вождь.

А Низо зарумянился, покраснел, словно соревнуясь с самыми алыми перьями из хвоста петуха тётки Терезы.

От смущения он никак не мог попасть ногой в штанину.

Боца по-дружески помог ему. Поддерживая его под мышки, он тихо, но достаточно выразительно, чтобы и другие его услышали, говорил:

— Ну и что? Ты не виноват. Ты хотел подойти к Рако с чистым сердцем и обнажённым телом, как делают настоящие туземцы, воздавая почести своему божеству. Нечего тебе краснеть! Для тебя Рако в данной ситуации, если уж хочешь знать, настоящее божество! Господи, я поверил бы в какого хочешь бога, если бы он вот так ни с того ни с сего преподнёс мне новые штаны!

— Да ну тебя!.. — затягивая ремень, усмехнулся смущённый Низо, и слова его встретила новая буря хохота.

…Потерпевшие неожиданное поражение гаги готовы были лопнуть от злости.

Вдоль взволнованного строя ковбоев нервозно прохаживался Еза с блестящей винтовкой в руке.

Это уже были не шуточки!

Не считая штанов, а они как-никак были драгоценным трофеем, отбитым у туземцев, отряд Мичи захватил пять рогаток с боеприпасами, одну фетровую шляпу и, наконец, нож с перламутровой рукояткой, который так бесславно потерял в схватке этот хвастунишка Пе́рица. Езе было труднее всего признать, что туземцы оказались лучшими бойцами. На глазах у всего отряда десяток черноногих атаковал его «парней» и распугал их как стаю воробьёв! Отняли оружие, взяли трофеи и скрылись!

«Конечно, с силами, в три раза превосходящими силы противника, напасть на туземцев неожиданно, во время купания, было нетрудно, — должен был признаться самому себе Еза. — Но такое! Такая атака!.. Это, право же, заслуживает уважения!»

Он задал себе вопрос: хватило ли бы у него смелости на нечто подобное, и совесть быстро и решительно ответила ему: «Нет!»

Это разозлило его. Он собрал своих ковбоев, отчитал их за трусость и отсутствие бдительности, а затем двинулся к Куньей Горке. Движением, полным достоинства, он поднял свою винтовку и гаркнул:

— Эй, туземцы! Берегитесь! Вы нам за это ещё заплатите, вроде того кота, что остался без шкуры.

Издалека, негромко, но отчётливо донёсся голос Боцы:

— Гляньте-ка на этого ковбоя, маменькиного сыночка! Обдери своего кота да прицепи его хвостик себе на шляпу!

— Берегитесь! Это говорю вам я, Еза, предводитель техасских ковбоев!

— Я что-то не очень хорошо понял, неужели ты это серьёзно? — И Боца начал коверкать Езины слова: — Еза-железо, техасы-пампасы!

— Кто не трус, пусть явится в следующую пятницу на Ведьмин Остров — мы там тогда покажем, чей пляж! — Всё это Еза выпалил единым духом.

— Это будет чёрная пятница для всех гаг отсюда и до самого Техаса, — не растерялся Боца.

Не успел он договорить, как Еза заорал:

— Мы вам рёбра перечтё-ёё-м!

— Подеритесь с комаро-о-о-м! — в рифму ему ответил Боца и, едва переводя дух, закричал:

Эй, кабальеро! Купи себе сомбреро!
Если не на что купить,
Можем шляпу одолжить!

И он высоко поднял захваченный в бою фетровый трофей.

Еза почувствовал, что побеждён, и замолчал. Махнул рукой мальчишкам, понуро стоявшим на поляне, и, ещё раз обращаясь к врагам на Куньей Горке, добавил:

— Берегитесь! Воевать будем по-взаправдашнему!

Потом взмахнул над головой винтовкой и скрылся в ивняке, а за ним последовала длинная колонна его воинов.

И тут издалека донёсся торопливый перезвон колокола. Это тётка Тереза, кухарка Дома сирот войны, звала ребят на обед.