Ребёнок для бывшей

Некоторое время постояв за дверью палаты, словно ему нужно было перебороть себя и всё же уехать, Серебров направился к лифту. Впереди его ждал серьёзный разговор с отцом.

Часть 10

- Это твой был, что ли? - задала вопрос Женя в той манере, к которой я уже, кажется, начала привыкать.   

В первый день, когда меня только положили в эту палату, было довольно сложно сохранять лицо, стоило мне столкнуться с компанией в виде Евгении. Матери четырёх детей, вынашивающей пятого отпрыска своего санта-барбарного семейства.     

- Ты о Яне? Столкнулась с ним?     

Вопрос задала скорее из-за необходимости поддержать разговор, чем из потребности общаться в данный конкретный момент. Потому что беседа с мужем меня выпотрошила. Иссушила. Какой бы нейтральной она ни была.     

- Столкнулась, ага.       

Женя начала сооружать себе на постели нечто вроде горы из подушек. Одна из них была той, что ждала Евгению при поступлении в стационар, вторую она вытребовала у медсестёр. Остальные три ей добыл и доставил муж. Феерическая женщина…      

Из разговоров с ней я уже успела узнать многое. Она замужем второй раз. Ей сорок два. Носит пятого ребёнка. С первым мужем развелась сразу, как родила третью дочь. Супруг мечтал о сыне, у них не получалось. Когда на свет появилась Лилечка - при этом старшей не было ещё и четырёх лет - Женя погнала Тимура куда глаза глядят. Ибо он начал вещать ей, что она для него недостаточно хороша, раз рожает девок.    

Немногим позже Женя нашла нового мужа, на десять лет младше неё, которому сначала родила одного сына и вот теперь вынашивала второго. Глядя на эту дородную, полную сил и оптимизма женщину, я невольно задавалась вопросом: «Почему мне так не повезло?»      

Отчего я сейчас не хожу с пузом, в котором сидит четвёртый-пятый-седьмой ребёнок? Отчего не могу махнуть рукой на анализы и прибыть в дородовое только если начнёт тянуть так, что на стену лезть хочется?   

Почему я не такая?       

- Ну, он не мой, - передёрнула я плечами.     

Тут же почувствовала на себе осуждающий взгляд Жени. Она, зная мою историю, которую я рассказала ей пусть и дозировано, но зря, считала, что мне нужно сойтись с Яном. Дескать, не так уж он и виноват.     

- Но да, это был мой муж.      

Сказав это, я легла на постель и повернулась набок. Тем самым говоря, что вести и дальше беседы о Сереброве я не намерена. Достаточно было всей той взвеси чувств, что он уже поднял со дна моей души.     

Эти его жесты, когда он падал на колени. Этот его взгляд…     

Стоп, Арина! Тебе вовсе не стоит об этом думать. Ведь одно дело, когда Ян показывает своё раскаяние, и совсем другое - когда делает мужские поступки. А их я пока, увы, не дождалась…        

- Пап, хорошо, что ты здесь, - сказал Ян, входя в квартиру.     

Его уже встречали родители, которые смотрели так, словно он знал какую-то тайну, которая могла как минимум спасти человечество.     

- Как Кирилл? - уточнил Серебров, разувшись.    

- Он покушал, с дедом поиграл. Сейчас спит, - отрапортовала мама. - А ты где был?    

В её словах Яну послышалось что-то вроде упрёка. Ну, или попытки выяснить какие-нибудь грязные подробности. Или он всё это себе напридумывал? Видел то, чего не было и быть не могло?     

- У Ариши. Она в порядке, её выпишут скоро, как только состояние нормализуется.    

Сказал это тоже в виде сухого отчёта. Совсем не хотелось сейчас переводить разговор на жену, ведь беседа должна была касаться совсем не её, а Вики.    

- Давайте на кухню, - кивнул он в ту сторону, где располагалось «помещение для переговоров».    

И когда родители направились туда, прошёл за ними следом.     

Мать и отец устроились за столом, Ян же остался стоять в полуметре от них. Заложил руки в карманы джинсов и молчал, сам не зная, чего ждать дальше. И с чего в принципе стоит начинать разговор. Лишь только видел - отец что-то хочет сказать. И он очень надеялся, что это не будет признанием в том, что всё это время папа созванивался с Викой и сейчас собирался озвучить желание общаться дальше с ней и с новообретённым внуком.    

- Я тебя позвал не просто так, - начал Серебров, обращаясь к отцу.     

Он планировал вывести того на откровенность. Пусть уже расскажет, зачем звонил Вике и что ему было настолько интересным, что он пошёл, по сути, на предательство. Ведь как иначе можно было назвать связь с Плюсновой, которую отец поддерживал за их спинами?     

Тем неожиданнее стало то, что папа произнёс следом. Тихо, опустив голову и глядя на поверхность стола, словно на ней имелось то, что могло привлечь его внимание настолько, что он бы наконец сосредоточился, отец сказал:       

- Я знаю, зачем ты меня позвал. И нет, я не созванивался с Викой по поводу ребёнка, которого она родила. Но хочу рассказать, что знаю, пусть это и не относится к нынешней ситуации.       

Он посмотрел сначала на мать Яна, потом - на него самого. У Сереброва от этого взгляда мурашки по спине побежали, а следом за ними - ледяной озноб.      

Он поймал удивлённый взгляд матери и коротко пожал плечами, давая понять ей, что не представляет, о чём может пойти речь.     

- Вся эта история тянется из прошлого. И я не могу больше таить то, что знаю.     

Папа перевёл дыхание и, сделав глубокий вдох, вдруг выдал: