Ребро беса

— Ну а теперь ты готов подписать завещание или будешь и дальше продолжать жертвоприношение? Сейчас на очереди голова Тамарки. Если ты настаиваешь на этом, я принесу ее тебе. — Глянула на Гусева: — Посади его на стул, иначе он ничего не соображает.

Подельник крутанулся возле Былеева, сзади подхватил под руки и бросил на сиденье стула.

Кир был подавлен, фотографии с похорон Артема ошеломили, убийство сына выбило из-под него опору. Райка стала ужасом, от какого невозможно избавиться. Ее голос безжалостно долбил ему мозг:

— Так что ты все-таки решаешь? Подписываешь завещание или мне идти за головой Тамарки? Можешь быть уверен, я организую ей пышные похороны — такие же, как организовала твоему сыну! Все же ты был моим любовником когда-то, ласкал мое тело, и за это я отблагодарю тебя дорогими похоронами убиенных тобой. Да, да, это ты убьешь Тамарку, как ты убил своего сына! Я знала, что ты никогда не любил ее, ты женился на ней, чтобы унизить меня!

— Не смей произносить ее имя! Ты недостойна ее! — надрывно прервал Райку Былеев. — Не тронь ее, никого не тронь больше. Я подпишу любую твою бумагу! Подавись ею!

— Можно привозить нотариуса? — по-деловому спросила Райка.

Он понимал, что лишал жену наследства, подписывая завещание на невестку, но зато сохранял ей жизнь, потому что любил. Если она когда-нибудь узнает об этом, она оценит. Он уже не надеялся, что сам выживет.

— Подавись! — обреченно повторил невестке.

У Райки уже был нотариус, который готов был оформить нужный ей документ задним числом, когда она была любовницей Кира.

— Сегодня ты гораздо умнее, — удовлетворенно отозвалась она, достала носовой платок из кармана джинсов, плеснула на него воды из графина, подошла к Киру и попыталась стереть засохшую кровь с его лица. — Давай-ка я поухаживаю за тобой. — Не прикасайся ко мне, безумная! — отстранился от нее, как от бешеной собаки, Былеев.

— Как хочешь. — Райка пожала плечами, отбросила мокрый платок, усмехнулась и направилась к выходу.

14

У Кровельщика было хорошо развито чувство самосохранения. Последние дни его навязчиво посещало ощущение опасности, надвигающейся беды. Потому он тщательно продумывал любой свой шаг и любое действие.

Над Тамарой в больнице сейчас он потерял контроль. В этом видел для себя одну из причин беспокойства. Рядом с нею ныне находился Корозов. Леонтий решил разорвать этот круг. Позвонил ей по телефону, сказал, что нанял для нее новую охрану, и отправил своих людей в больницу.

Через полчаса трое его подручных появились в отделении. В узких рубахах и джинсах. Подошли к палате и остановились против троих охранников Исая. Тот, который шел впереди, горбоносый, с ухмылкой на лице напористо объявил:

— Все, лопушки, смена караула!

И плечом попытался отодвинуть большеголового. Но плечо уперлось, будто в стену. Горбоносый не смог сдвинуть охранника Исая с места.

— Не советую зубки скалить! — возмутился он. — Повторяю, ваше время на исходе! — Хлопнул рукой по плечу большеголового. — Теперь мы будем охранять. Катитесь, птенчики, к чертовой матери! — Снова приготовился оттолкнуть большеголового.

Но в этот миг тот перехватил его руку и заломил ее. Горбоносый согнулся, вскрикнул от боли, выругавшись матом. Остальные двое его подельников нерешительно застыли.

— Гуляй мимо, приятель! Уноси ноги, пока целы! — сказал большеголовый, отпихивая горбоносого.

Тот отскочил к противоположной стене, выпрямился, и в глазах появилось тупое выражение:

— Ну, сивка, прячь морду!

Сжал кулаки и кинулся в драку.

Началась потасовка. Горбоносый пропускал удары, ибо большеголовый хорошо владел техникой бокса. Да и другие охранники не давали спуску остальным подельникам. Скоро у горбоносого появилась кровь на верхней губе. Он нервно вытер ее.

Больные в коридоре сгрудились, прижались к крашеным стенам, наблюдая за происходящим.

От палаты Корозова прибежали два охранника на помощь. Подручные Кровельщика оказались в меньшинстве, но бились, не отступали.

В коридор выскочили врачи.

— Прекратите! Здесь больница, а не боксерский ринг! — громко потребовал главный врач отделения, не понимая, почему происходит потасовка, но хорошо видя, что по завершении в отделении могут появиться новые пациенты.

Но его никто не услышал.

Скоро охранники Исая смяли подручных Кровельщика, и тогда у горбоносого в руке сверкнул нож. Он сплюнул кровь и подвел итог:

— Конец базару! Ловите кайф, лопушки!

Взмахнул ножом, рассекая больничный воздух.

Охранники Исая отшатнулись. Но схватка не закончилась, она переходила в другую плоскость.

Тамара услыхала за дверями шум драки и прислушалась. Женщины в палате накинули на себя халаты, приоткрыли дверь, выглянули в коридор, потом одна из них, в желтом халате, оглянулась на Тамару:

— Это, красавица, поди, опять по твою душу! С тобой в одной палате находиться опасно, всех из-за тебя перебьют! Хоть беги из больницы! Ужас что творится!

— Наверно, пришла другая охрана, я забыла предупредить, — попыталась защититься Тамара. — Надо им сказать!