Ребро медали

– На тебе денег! Засунь их себе – куда хочешь. А я поехал дальше!

Гарколин щелчком пальца сбил купюру с погона, и они с Яреевым с огромным обоюдным удовольствием загнали «Мерседес» на штрафстоянку, которая располагалась тогда на территории полка. А на водителя Генка составил протокол. После этого бородатый чеченский нарушитель вышел из административных бараков в красивый южный город, сел на первое подвернувшееся такси и укатил в сторону одного из вокзалов.

Через несколько месяцев штрафстоянку перенесли в другое место. За «Мерседесом» никто не приходил и потому он, обрастая пылью, стоял в полку еще полгода, все больше и больше превращаясь в кучу грязи. Потом кто-то из журналистов,

оформляемых за езду в нетрезвом виде, тайком переписал номерной знак машины и каким-то образом установил владельца.

В одной из газет появилась статья. Из ее содержания следовало, что хозяином «Мерседеса» является (точнее – являлся) племянник новоявленного чеченского президента Дудаева.

Во время каких-то очередных закономерных волнений, связанных с переделом собственности в «освободившейся» республике, владельца машины пристрелили в установленном законом гор порядке. Дело было еще до начала первой чеченской войны. Журналист убивался горем, сетуя на судьбу великолепной машины, оставшейся бесхозной.

По поводу этой газетной статьи и состоялось совещание в Управлении ГАИ края. В нем принимали участие: начальник ГАИ полковник Петров, четыре его заместителя (тоже полковники, естественно) и командир городского полка Дудинцов. В роли агнца, предназначенного для заклания на этом шабаше, должен был выступить Генка. И он предстал перед сборищем начальников.

На столе лежала толстая амбарная книга и Дудинцов, водя пальцем по строчкам, раздраженно говорил:

– Ну, да. Вот здесь все есть. Материал отправили в город Гудермес. И корешок от протокола имеется.

Полковник Петров строго посмотрел на Гарколина и потребовал:

– Ну, инспектор, рассказывай, как все было.

Генка подробно рассказал.

– А почему ты не сдал его в райотдел? – поинтересовался Петров.

– Не было оснований, – ответил Гарколин. – На руках у него был паспорт. Он вел себя прилично и ничего запрещенного в машине не перевозил.

– И что, не надо в райотдел сдавать?

– А за что? – удивился Генка.

– Ты не знал, что в Чечне беспорядки? Туда что ни пошли – все пропадает!

– А я тут при чем? Я же не почтальон! – Гарколин не мог понять, чего от него хотят. – Мое дело написать. А что и куда отправлено – не ко мне.

Петров взглянул на Дудинцова и приказал Генке:

– Выйди!

Гарколин вышел в приемную и уселся на кожаный диван. Через двадцать минут его опять позвали и история повторилась.

– Так почему ты не сдал его в райотдел? – снова спросил Петров

– Не было оснований, – ответил Генка, удивляясь тупости вопроса.

– Надо было найти основания, – выдал мудрую мысль один из заместителей Петрова.

– Я же не прокурор, основания искать, – сказал Гарколин.

– Выйди вон! – скомандовал начальник ГАИ края.

Инспектор вышел и снова уселся на диван. Через полчаса Генка прослушал лекцию из уст полковника Петрова.

Тот говорил:

– Настоящий инспектор должен чувствовать ситуацию. Он обязан смотреть вперед. Вот что теперь делать, а? «Мерседес» гниет на стоянке. Его никто не забирает. Хозяин убит, журналисты пишут… Что делать?!

Гарколин ответил:

– Ну и пусть себе стоит. Он же кушать не просит и места много не занимает. Там у этих чеченцев куча родственников. Не могли же они перестрелять сами себя до последнего! Определятся с наследством, приедут и заберут машину.

– Что ты несешь?! – заорал Петров. – Это же автомобиль родственника целого президента! Это же межнациональный конфликт!

– А я тут при чем? – не сдавался Гарколин. – Я все сделал по закону!

– Выйди отсюда! – окончательно распорядился Петров.

– Завтра зайдешь ко мне в кабинет, – добавил Дудинцов.

На следующий день в кабинете командира полка Генка ознакомился с выговором, который ему объявили за «ненадлежащее исполнение своих обязанностей». Он удивленно взглянул на Дудинцова. Тот увел глаза в сторону и сказал:

– Ты распишись, что ознакомился. А твой рапорт о поступлении в высшее учебное заведение я уже подписал. Можешь идти учиться.

Гарколин, сопя от злости, поставил подпись в требуемой бумаге. Дудинцов, забирая папку из-под генкиной руки, говорил как бы сам себе:

– Выговор влепили на всякий случай. Вдруг что-нибудь не так выйдет, а глядишь – инспектор уже наказан. Можешь идти.

Инспектор тяжело затопал к выходу. Уже перед самой дверью он услышал отдельную реплику, прорвавшуюся через бульканье командира:

– Ссут, понимаешь, кого ни попадя…

Вечером от огорчения Генка напился водки, догнался холодным пивом и слег в постель с простудой. Яреева же выперли с КПП на линию, так как свято место не бывает пусто.

3