Ребро жестокости

Монтесума так много говорил в тот вечер, что он вынужден был объявить перерыв на ужин раньше, чем планировалось, потому что у него запершило в горле. Пока он говорил, ему невольно вспоминался конец восьмидесятых, когда они с Пиньей отчаянно выторговывали себе кусок территории в гостях у Крёстного отца Мигеля Фуэрте. Ни один из них тогда даже в самых смелых своих замыслах не доходил до предположений о том, что когда-то будет сам делить страну на части среди главных в бизнесе игроков всей страны. На сегодняшней сходке присутствовали, среди прочих, Синий Хуан, Апрель, трое братьев Бернардосов. Приглашён был и Чжан, партнёр Монтеса из Мичоакана, натурализовавшийся китаец. Вдвоём они уже тогда осваивали новое перспективное направление – импортировали псевдоэфедрин и другие прекурсоры из Тяньцзина, перерабатывали их в лабораториях юго-западного побережья и отправляли на экспорт в северном направлении гигантские партии готовых метамфетаминов. Монтес был на подъёме, чувствовал себя полным энергии и жизненных сил. Воздух свободы всё ещё дурманил его голову после стольких лет в тюрьме, амбициозные планы, выношенные в заключении и основанные на трезвых расчётах, требовательно и нетерпеливо ждали своей реализации. С этими людьми, с их деньгами, связями и оружием, можно было не просто восстановить потерянный бизнес, но и максимально расширить его, сорвать неслыханный банк. Более того, экспансия теперь представлялась насущной необходимостью, возможности сами плыли в руки. На ужин они выехали всей компанией в его любимый ресторан морепродуктов, где охранники Монтеса, пройдя по всему залу, быстро и без лишних пререканий отобрали мобильные телефоны у всех посетителей, вежливо сообщив им, что в обмен на причинённые неудобства, очень важное лицо, находящееся в том же ресторане, оплатит их счета за ужин. Когда они расселись, заняв отдельную залу, Монтес снова заговорил.

– Что ж, рекомендация старшего Бернардоса дорогого стоит. Мы слышали о тех людях, с которыми ты сидел, и они могут быть нам полезны. В наше время кто рулит в тюрьме, тот рулит на улицах. Мы готовы с ними работать, – сказал он Блонди и продолжил, уже обращаясь ко всем. – Но этого недостаточно. Если бы против нас были только группы, работающие на братьев Фуэрте, я бы сказал, хорошо, давайте подключим друзей Блонди и решим наши дела на улице. Но на востоке происходит нечто совершенно новое и до сих пор невиданное – я говорю о солдатах Кармело, выдрессированных гринго. С ними справиться будет не так просто.

– Монтесума, брат, мы все думали над этим и готовы биться вместе с тобой, – сказал Апрель. – Все мы пойдём до конца. Но расскажи нам, какие твои идеи. Ты ведь наверняка думал об этом.

– Да, я думал над этим, Апрель, – подтвердил Монтес. – И у меня остались кое-какие полезные люди в Мехико. Например, полковник Диего Монсивайс. Его включили в новую структуру столичного управления ФАР. Он готов работать с нами и дальше за полтора миллиона долларов, а я готов такую сумму выплатить за дельные услуги. Но надо чётко обозначить перед ним наши условия. Это хорошие деньги. Я хочу, чтобы он держал под контролем все назначения, все операции, все расследования в Тамаулипасе. Информация, ресурсы местного ФАР должны быть безраздельно в нашем распоряжении. Включая спецназ. Я слышал, что ФАР подключает «коммандос майя». Это хорошие солдаты.

– «Коммандос майя» – солдаты самого Сатаны, – согласился старший Бернардос. – Слышал о них ещё мальчишкой, в новостях.

– Редкие головорезы, – авторитетно подтвердил Синий Хуан.

– Братья Бернардосы рекомендуют поручить это хлопотное дело нашему новому другу Блонди, присутствующему здесь, – продолжил Монтес. – И если никто не имеет обоснованных возражений, то и я не против.

Все задумались, но никто не отозвался. Монтес, обернулся к блондину, сидевшему на диване по правую руку от старшего Бернардоса и какое-то время пристально ощупывал его глазами. Блонди взгляда не отвёл, он казался спокойным и уверенным в себе. Это был настоящий техасец, звезда университетской команды по американскому футболу, мальчик из хорошей семьи, связавшийся с дурной компанией. Пока длилась сходка, он уже изучил мимику Монтеса, его индейский профиль, его живую речь, становившуюся неспешной лишь тогда, когда ему надо было объявить какое-либо важное решение.

– Ты отвезёшь деньги полковнику Диего Монсивайсу в Мехико. Ты объяснишь ему, что и сколько он нам за них должен, – сказал ему Монтес. – С того момента, как ты возьмёшься за это поручение, ты отвечаешь за мои деньги головой.

– Нет проблем, босс, – с готовностью ответил Блонди, специально хотевший подчеркнуть этим обращением, что принимает власть Монтеса над собой, поступает в его безоговорочное распоряжение. – Сначала я договорюсь с полковником, и только потом передам ему деньги.

– Если правильно обо всём договоришься, отправишься в Нуэво-Ларедо и лично всем займёшься. Никто не должен нам мешать. Тем более что все достойные боссы Восточного картеля давно уже в могилах или за решёткой.

2.