Ребусы жизни, или Шарада для любимого

— О чем ты говоришь, — пропела Дашка томным голосом, — мне вообще не удобно, что я втянула тебя в эту историю. А может ну их эти деньги, не миллион же пропал.

— Ты знаешь, я сначала тоже так думала, а теперь мне стало интересно не из-за денег, а из-за какой-то тайны, которая появилась у Леши. Он ведь тебе ничего такого не рассказывал?

— Нет.

— Ну вот, видишь, да и с Костей я встретилась благодаря вам. Это знак судьбы. Все-таки мы с тобой должны узнать, что скрывает Леша.

— Иногда лучше не знать, — философски заметила Даша.

— Слушай, Дашуль, а что это у тебя сегодня такой загадочный вид?

— Марку держу, — ответила Даша.

— Какую марку, почтовую? И где ты ее держишь, в сейфе?

— Да причем здесь сейф, шеф стал за мной ухаживать и пригласил сегодня в ресторан, так я делаю вид, что я неприступная крепость и на простой козе ко мне не подъедешь, поняла?

Надо сказать, что шеф у Даши одиозная личность, внешностью очень даже обыкновенной. И роста среднего. Зовут его Николай Георгиевич. Лет ему было около пятидесяти. Но несмотря ни на что, харизмой обладал такой, что пройти мимо него спокойно нельзя. Было что-то в его внешности завораживающее, женщины слетались на его улыбку, как пчелы на мед, причем гораздо моложе его. Язык подвешен, дай Бог каждому. Не зря у него страховая компания. И мозги работают не слабо. Почему я так говорю, потому что знаю.

Когда Даша купила у меня картину и принесла ее в офис, то Николаю Георгиевичу она очень понравилась, и он сразу же сделал мне заказ. Ни много, ни мало, а «Квадрат Малевича». Только не черный, а красный, метр на метр. Ну что ж, воля клиента закон. И я расписала этот квадрат такой алой краской, что самой сверкало в глазах. Но шеф был очень доволен, он повесил ее в кабинете у себя за спиной. Представьте себе комнату, окрашенную в светло-зеленый цвет и на стене в центре яркое красное пятно. Ему-то эта картина не мешала, она же у него за спиной, но клиентов очень даже нервировала. Сидит клиент лицом к этой картине, заключает договор о страховании и все время вздрагивает, глядя на этот алый квадрат. Тут не только застрахуешься от болезни или перелома какого-нибудь, но и от простой икоты.

В общем, договора стали заключаться на все случаи жизни, никто из кабинета не вышел без страхового полиса. Клиенты были довольны. Финансовые дела в фирме пошли в гору, сотрудникам подняли зарплаты. Тот гонорар, который мне был заплачен за этот шедевр, окупился сполна. Слух по городу прошел о какой-то магической картине. И с легкой руки Николая Георгиевича у меня появились заказы даже из других городов.

Конечно, Дашу я понимаю, от напора такой личности устоять очень трудно.

— Ну и что ты будешь делать, пойдешь с ним в ресторан?

— Не хочу, — ответила своим любимым словцом Дашка, — понимаешь, мне кажется, что я все еще не равнодушна к своему Лешке. Я ведь не из-за денег решила за ним последить, не хочу его потерять. Может тебе покажется это странным, но я все еще люблю Лешу, он такой ранимый и беззащитный.

Я представила себе Лешку в его обычном виде на кухне и не могла найти ранимость, наверное, она у него в пятке, которую он постоянно чешет от скуки.

— Ну ладно, пока. Передавай привет шефу и не забудь по дороге домой купить что-нибудь вкусненькое своему любимому мужу, а то он, не дай Бог, похудеет от безделья, — не удержалась я и, подколола Дашку, махнув рукой направляясь к выходу. Сев в свой автомобиль, я плавно тронула с места.

Наступило самое мое любимое время суток, когда еще день не угас, а ночь не вступила в свои права, скворцы пели серенады перед сном, и воздух был напоен ароматом летних цветов. Заехав к себе во двор, я поставила машину в гараж и села в шезлонг под яблоней, вытянув ноги.

Какое-то новое чувство зарождалось у меня в душе. Что-то волновало меня, Мысленно я стала перебирать весь свой день, шаг за шагом и когда остановилась на Косте, теплая волна разлилась у меня по телу, аж ладоням стало жарко. Я вспомнила его голос, его улыбку, то с какой готовностью он мне помогал, не задавая никаких вопросов, и предчувствие чего-то нового затеплилось у меня в сердце. Окрыленная новыми ощущениями я вошла в дом, освежилась под душем, выпила на ночь стакан чая с мятой и со спокойной совестью за отработанный день уснула сном младенца.

Солнце прямыми лучами светило мне в окно, заливая комнату ярким светом: «Вставай, — говорило мне оно, — хватит дрыхнуть, соня. Ты слышишь, это мой колокольчик тебя будит, дзынь, дзынь, дзынь». И правда, что-то сильно звенит, подумала я и проснулась. Солнце действительно слепило мне в глаза, но звенело совсем не оно. Звонил телефон, лежащий на тумбочке возле кровати.

— Сколько можно спать, — закричала трубка Костиным голосом, — ты смотрела который час? Весь пикник проспишь, звоню уже четвертый раз, никак тебя разбудить не могу.

Я глянула на часы, полдесятого. Ничего себе, сколько проспала? Надо же, не нужно никакого снотворного, дай только по кустам полазить и последить за кем-нибудь, и будешь спать как убитая.