Речь против языка

– Лев Николаевич, вы – интеллигент?

Гумилев ответил:

– Боже меня сохрани! Нынешняя интеллигенция – это такая духовная секта. Что характерно: ничего не знают, ничего не умеют, но обо всем судят и совершенно не приемлют инакомыслия.

Старое понимание слова «энтилигенция»[118] русскими крестьянами показано в фильме «Чапаев» (примеч. clxvii), когда те оценивают психическую атаку[119] в штыки без выстрела, но в ногу (как на параде) ребят интеллигента В.О. Каппеля (примеч. clxviii). Теперь этим словом нередко поносят невоспитанных и невнимательных людей, часто не имеющих не только чести, но стыда и совести, вдобавок нередко трусливых и глупых.

Вслед за исчезновением в России интеллигенции понятие о ней, выраженное в слове, стало очень метафоричным (обманчивым). Его размывание породило в русской речи новое слово для недоинтеллигентов: «элита». Слово точное, взято из сельскохозяйственного французского elite – лучшее, отборное – применительно к скотине и растениям (примеч. clxix); к ним очень подходит правило Аристотеля, которое повторил персидский писатель в семейной записи: «Если безродный человек благороден душой, то низкое происхождение только поднимает уважение к нему; если же родовитый подл душой, то благородное происхождение лишь умножает его собственную подлость» (примеч. clxx).

Относимые к элите Российской Федерации многочисленные представители таких ремесел, как философия, психология, психиатрия, лингвистика и юриспруденция[120], признают, что у людей и животных есть сознание, однако понятие и слово «совесть» для них не равно слову и понятию «сознание». Это иногда выглядит невежливо по отношению к людям, да и к животным.

Отказались психолингвисты и от русского слова и понятия «ум». На смену ему они выдумали «интеллект»[121], о едином понимании которого до сих пор не договорились:

отнюдь не претендуем на что-либо большее, чем рабочее определение, тем более, что интеллект связывается с проблемой сознания, далекой, по-видимому, от разрешения. Будем считать признаком наличия интеллекта человеческого типа способность постановки и решения задач, не связанных с потребностями обеспечения биологических функций (примеч. clxxi).

Другое понимание интеллекта связано с опытами британских ученых:

Главный вывод, который следует из экспериментов последних 25 лет, состоит в том, что обезьяны обладают, хотя и в меньшей степени, чем человек, способностью улавливать общий характер задачи, которая ставится с целью определения умственных способностей в так называемых «тестах на концептуальное мышление»… Подобные тесты не выявляют какой-либо пропасти в интеллекте между обезьяной и человеком. Это подтверждает правильность суждения Ф. Энгельса: «Нам общи с животными все виды рассудочной деятельности». А поскольку «зачатки интеллекта, т. е. мышления в собственном смысле слова, появляются у животных независимо от развития речи и вовсе не связаны с ее успехами», Л.С. Выготский приходит к выводу о различных генетических [родовых] корнях интеллекта и языковой способности (примеч. clxxii).

Интеллект психолингвистов почти не отличается от русского ума, который интеллигент В.И. Даль определял, как