Речи Бунтовщика

Было бы грубой ошибкой думать, что идея экспропріаціи проникла въ сознаніе всѣхъ трудящихся и стала однимъ изъ тѣхъ убѣжденій, изъ за которыхъ честный человѣкъ готовъ пожертвовать собой. Далеко нѣтъ! Милліоны людей никогда ничего не слышали объ экспропріаціи, а если и слышали, то только изъ устъ ея противниковъ. Да и среди ея приверженцевъ, какъ нивелико число тѣхъ, которые ее понимаютъ и изслѣдовали со всѣхъ точекъ зрѣнія! Мы знаемъ, конечно, что идея экспропріаціи пріобрѣтетъ наибольшее число сторонниковъ во время самой революціи, когда всѣ будутъ интересоваться общимъ дѣломъ, будутъ читать, говорить, дѣйствовать, и когда точныя и ясно высказанныя идеи будутъ способны захватить массы. Если бы во время революціи были только двѣ партіи: буржуазія и народъ, то весь народъ принялъ бы идею экспропріаціи, какъ только самая незначительная группа предложила бы ее. Но кромѣ буржуазіи, у соціальной революціи есть и другіе враги. — Всѣ побочныя партіи, которыя возникли между буржуазіей и соціалистами революціонерами; всѣ, кто до мозга костей пропитанъ робостью мысли, этимъ неизбѣжнымъ слѣдствіемъ долгихъ вѣковъ поклоненія и покорности власти; наконецъ, всѣ тѣ, которые постараются спасти во время бури часть своихъ привилегій и будутъ сами возставать противъ тѣхъ привилегій, которыми они готовы пожертвовать на время, — съ тѣмъ, конечно, чтобъ потомъ снова вернуть ихъ себѣ; — всѣ эти посредники, со свойственной имъ энергіей, заставятъ народъ выпустить изъ рукъ добычу и удовлетвориться завоеваніемъ ея тѣни. Тысячи людей будутъ сочувственно говорить народу, что лучше взять немногое, чѣмъ все потерять; эти люди заставятъ народъ терять даромъ время, истощать свой революціонный пылъ на тщетную борьбу съ незначительными людьми и пустяками и помѣшаютъ ему рѣшительно взяться за разрушеніе существующихъ институтовъ; они захотятъ разыграть изъ себя Робеспьеровъ вмѣсто того, чтобы, — какъ это сдѣлали крестьянамъ прошлаго вѣка, захватить соціальное богатство, утвердить на него свои права и немедленно употребить его на пользу всего народа.

Мы должны немедленно приняться за усердную пропаганду идеи экспропріаціи, чтобъ отразить опасность; всѣ наши слова и поступки должны исходить изъ этой основной идеи; понятіе экспропріаціи должно проникнуть во всѣ отдаленные уголки страны; оно должно обсуждаться въ каждой деревнѣ и стать для каждаго рабочаго, для каждаго крестьянина составной частью понятія „Анархія”. Тогда, и только тогда, слово „экспропріація” вырвется въ день революціи изъ всѣхъ устъ, станетъ грознымъ требованіемъ всего народа; тогда мы будемъ увѣрены, что кровь народа прольется не даромъ.

Эта идея должна руководить работой анархистовъ всѣхъ странъ. Времени мало, но это даетъ намъ новыя силы, новый приливъ энергіи; если мы не сумѣемъ достигнуть намѣченной нами цѣли, усилія и жертвы народа пропадутъ опять даромъ.

II.

Прежде чѣмъ изложить нашъ взглядъ на экспропріацію, — мы должны отвѣтить на одно возраженіе, которое намъ постоянно дѣлаютъ, возраженіе, не выдерживающее никакой критики, но очень распространенное въ нашемъ обществѣ Политическая экономія, — это псевдо-наука буржуазіи, — непрерывно поетъ хвалебные гимны частной собственности: — „Смотрите, говоритъ она, какіе чудеса совершаетъ крестьянинъ, какъ только онъ становится собственникомъ воздѣлываемой имъ земли; смотрите, какъ усердно онъ обработываетъ свой клочекъ земли, какіе урожаи извлекаетъ изъ самой неплодородной почвы! Смотрите какіе успѣхи сдѣлала промышленность съ тѣхъ поръ, какъ она отчасти перешла въ частныя руки! Всѣми этими чудесами мы обязаны существованію частной собственности!”

Но экономисты послѣ этихъ словъ не приходятъ къ естественному заключенію: „Земля тому, кто ее обрабатываетъ!”, а спѣшатъ сказать: „Земля помѣщику, который будетъ ее обрабатывать съ помощью батраковъ!” Многіе поддаются этимъ разсужденіямъ и повторяютъ ихъ, не задумываясь надъ ихъ значеніемъ. Что касается насъ „утопистовъ”, — именно потому, что мы „утописты”, — мы стремимся вникнуть въ суть дѣла, проанализировать эти вопросы, и вотъ къ какому заключенію мы пришли.