Речка за моим окном

Тришка. Не выдавайте! (Бухается на колени.) Не губите, Евгень Иваныч!

Базальтов. Да будет тебе ведомо, Курочкин, что этому злодею самое место − в петле болтаться да пинать ногами ветер. Или на каторге в крайнем случае. Я же его держу при себе просто так, из милости, по причине моего великодушия. (Тришке.) Полноте!

Тришка пытается поцеловать ему руку.

Полноте!.. Да ведь я ж тебя не бью всё-таки… Какие мы чувствительные стали! Какие нежные!.. Ты бы лучше пошёл бы да умылся, бездельник! Да в комнате прибрал бы! Скотина пьяная! Дубина стоеросовая! (Курочкину.) Был бы это простой русский мужик − от сохи да от борозды, сеятель наш и хранитель, да разве бы я посмел о нём такое даже в мыслях держать? (Тришке.) Живи, чёрт с тобою, собака! И вечно помни мою доброту!

Тришка целует, целует руки своему хозяину, шепча: «Отец ты наш родной, кормилец-поилец, заступник ты наш…» Затем, кланяясь и пятясь, удаляется. Базальтов же с досадою втыкает топор в стол − со страшнейшим грохотом.

Так и быть! Раздумал я убивать купца Мельникова! Ну а ты с чем припожаловал, Курочкин? Предупреждаю сразу: денег на выпивку у меня нету. Я уже давно и основательно сижу на мели.

Курочкин. Базальтов! Да я к тебе не за этим!

Базальтов(утомлённо). Ах, ну за чем ещё?

Курочкин. Послушай, Базальтов! Ведь так жить, как ты живёшь, − нельзя!

Базальтов громко зевает, шлёпая при этом ладонью по рту.

И я пришёл предложить тебе заняться делом. Настоящим делом!

Базальтов садится на постель, встряхивает головою, скидывает обувь, болтает босыми ногами, скептически поглядывая на приятеля.

Базальтов. Вся Россия с ума спятила. Не проходит и дня, чтобы ко мне не заявился какой-нибудь фантазёр, вроде тебя, и не призывал меня заняться необыкновенно важным делом. Если память мне не изменяет, ты за сегодня уже второй такой баламут. Или третий? Чёрт вас тут всех сосчитает… Сколько вас тут было… Ходят тут всякие, ходят…

Курочкин. Да ты послушай! Ведь ты даже не представляешь, с чем я к тебе пришёл!

Базальтов. Ну-ну… Валяй дальше…

Курочкин. У нас, в Таганроге, сейчас собирают экспедицию на Южный полюс. Ты хоть понимаешь ли, на что мы замахнулись?

Базальтов(проваливаясь в сон). На что?

Курочкин. Первый сын человечества, который ступит на эту таинственную точку Земного шара, будет РУССКИЙ!

Базальтов откровенно прикладывается к подушке, впрочем, не снимая халата.

Базальтов. Ну и я-то причём?

Курочкин. Да ведь и ты тоже − русский! И я мог бы порекомендовать тебя в состав нашей экспедиции.

Базальтов. Ну а я-то причём здесь? Уволь! Ради всего святого − уволь! Тут живёшь и радуешься, что не загремел в Сибирь, и вот тебе на! Тебе, вместо Сибири, предлагают совсем чёрт-те что − Южный полюс!

Курочкин. Да ведь Южный полюс − это совсем не разновидность нашей Сибири! Это совсем другое!

Базальтов. Час от часу не легче! Теперь что-то ещё другое! Нет, Курочкин! Нет, мой дорогой: не нужен мне ни Южный полюс, ни Восточный, ни Западный… Ничего мне не надобно… Покою хочется… Хочется забыться и заснуть… (Именно это и собирается сделать.).

Курочкин. Очнись! Сколько же можно спать! На том свете выспишься, а теперь − самое время делать полезное дело. У меня огромные связи. Одно моё слово, и ты будешь принят в нашу команду! Я поручусь за тебя! Ведь я помню: ты способен на верность, на труд и на подвиг, в тебе есть напористость и смелость…

Базальтов(ненадолго просыпаясь). Не есть, а были. И давненько.

Курочкин. А я утверждаю, что и сейчас способен прекрасный подвиг! И… (Ищет новых доводов.) И ведь мы не прямым ходом поплывём к Южному полюсу. На пути к Южному Ледовитому океану у нас будут и средиземноморские города, и берега Африки и Южной Америки!..

Базальтов(сквозь сон). Один чудак уже звал меня сегодня туда − какие-то там плантации разводить!..

Курочкин. Да какие плантации! У нас будут пальмы, танцы роскошных туземок, словом − всяческая экзотика!

Базальтов храпит ему в ответ − прозаически и удручающе.

Курочкин смотрит на своего друга и горько усмехается.