Речной король

— Что беспокоит меня больше всего, они нашли у него в легких фекальные массы.

— Ты хочешь сказать, человеческое дерьмо?

Теперь Эрнест по-настоящему заинтересовался.

— Именно человеческое.

Эйб принялся за третье пиво. Он чувствовал, что просто обязан это сделать, ведь была пятница, и он был один. Скоро к задней двери придет кот, будет скрести дверь лапой, стремясь оказаться дома, чтобы ни говорила Элен Дэвис.

— То, что говорится в отчете, просто невозможно, — заявил Эрнест с полной уверенностью. — Ничего подобного в Хаддане быть не может. Мы провели экологическую экспертизу, когда пропала форель. Именно тогда город принял самые суровые во всем штате законы о сточных водах.

Никто из них не упоминал, что еще случилось в тот год, как их жизни раскололись на части по непонятной им до сих пор причине, как будто вселенная взорвалась прямо под их крышей.

— Нескольким горожанам с Мейн-стрит пришлось устанавливать совершенно новые сточные системы, — продолжал Эрнест. — Обошлось это в целое состояние, так что они не были в восторге. Пол Джереми тогда был еще жив, он устроил огромный скандал по этому поводу, но мы настояли ради спасения реки, и с тех пор все стоки чистые. Так что не говори мне, что в Хаддане плавает дерьмо, потому что его там нет.

Эйб обдумал полученную информацию, затем позвонил Джоуи и попросил встретиться с ним в аптеке как можно быстрее.

— Надеюсь, оно того стоит, — сказал Джоуи, когда они встретились. Он заказал кофе и два пончика с повидлом, не потрудившись даже снять пальто. Ему было некогда устраиваться поудобнее, он не собирался засиживаться. — Мы с Мэри-Бет собирались провести приятный вечер, отправив детей в кровать. Она так злится на меня за то, что я никогда не бываю дома, что даже не позволяет садиться в собачье кресло.

Собака была маленький терьер, которого Джоуи ненавидел, подарок на последний день рождения Эмили, и жил он не во дворе в будке, а в любимом кресле Джоуи.

— Что, если в отчете о вскрытии имеются некоторые нестыковки? — спросил Эйб, понизив голос.

— Это какие?

— Что, если он утонул не в Хаддане?

— Чтобы меня убедить, тебе требуется только одно, — сказал Джоуи. — Доказательства.

— Я их еще не нашел. Пока не нашел.

— Так что же у тебя есть, приятель? Ничего?

Эйб положил на стойку фотографию Гаса.

— И что же это такое? — поинтересовался Джоуи.

— Я не знаю. Может, привидение?

Джоуи захохотал так громко, что его было слышно во всей аптеке.

— Ага, точно! — Он толкнул фотографию обратно по стойке. — А я реинкарнация Джона Кеннеди. — Он впился зубами в пончик с повидлом. — Младшего.

— Ладно. И что же это, по-твоему?

— По-моему, это чертовски плохая фотография. По-моему, тебе остается лишь надеяться, что эта цыпочка из школы, на которую ты запал, в постели справляется лучше, чем с фотоаппаратом.

— Может быть, образ на фотографии появился из-за энергетического поля, оставшегося после покойного.

Эйб не желал отказываться от этой мысли. Он помнил, как старые полицейские в участке настаивали, что убитый может запросто застрять где-нибудь между этим миром и следующим. Может быть, они просто пугали Эйба, уверяя, что всякий раз, когда поднимается ветер, один из таких покойников болтается в дверях, оставшись здесь, среди живых.

— Ты же шутишь, да? — спросил Джоуи. — Скажи, что не веришь в весь этот бред.

— Но у тебя вроде нет объяснения получше.

— Да его и не требуется, Эйб. Тебе хочется верить, что тот, кто уже умер, продолжает тем или иным способом существовать, я тебя понимаю, черт возьми, я тоже терял близких. Но если ты собираешься меня в чем-то убедить, предоставь мне доказательства. Что-то, что я мог бы увидеть, потрогать, почувствовать. А не привидений.

Точно так же Джоуи отреагировал давным-давно, когда Эйб рассказал ему, что слышит голос Фрэнка. Как только Эйб увидел тогда выражение лица напарника, он понял, что ему лучше помолчать. И теперь он чувствовал то же самое.