Red is my favourite colour (СИ)

Сегодня я пуще прежнего пожалел о том, что Корбетты уехали на новогодние праздники к родственникам: в противном случае Уизли не хватило бы комнаты, и ему пришлось бы спать где-нибудь в другом месте. Например, в собачьей будке.

Решили оставить вопросы о распределении спальных мест на потом, а пока сесть за стол, потому как Оминису с Натти не терпелось что-то нам рассказать. Девчонки разошлись по комнатам, прихорашиваясь, и я тоже поднялся наверх.

До последнего отсиживался у себя, прислушиваясь к голосам внизу: пытался ухватиться хоть за что-нибудь, чтобы понять, что сейчас между Амелией и Уизли. Через стенку доносились суетливые шаги и напевания под нос: она всегда так делает, когда нервничает. Я плотнее сомкнул челюсти. Волнуется из-за грёбанного Уизли? Да она так не нервничала, когда ложилась со мной в постель, чёрт возьми!

Соседняя дверь до щемящего сердца знакомо скрипнула, и я тоже поспешил выйти в коридор. Дыхание перехватило, когда я увидел Амелию. Она сделала причёску. Заколола свои отросшие, но всё ещё короткие волосы красивыми украшениями и надела то самое сиреневое платье с рюшами. Я шёл позади и видел, как она одёргивает корсет и нервозно поправляет заколки. Неужели это всё и вправду для рыжего?

Мучительно тянуло сграбастать её и запереть за семью замками, лишь бы вся эта красота не досталась другому.

Когда я спустился в гостиную, ностальгические воспоминания о жизни в Хогвартсе тут же накрыли меня с головой. Оминис и Уизли сидели у окна и горячо о чём-то спорили: наверняка наш заучка снова вспомнил занудные лекции Бинса и «блистательно» пересказывал их — это можно было понять по кислому выражению лица рыжего.

Натсай, Поппи и Амелия копошились на кухне, перешёптываясь и хихикая. Я встал у перил и не мог оторвать взгляда от сиреневого платья, чуть задранного в районе ног: оно мешало ей бегать по кухне и накрывать на стол. Пересеклись взглядами, я приулыбнулся, а она поспешно отвернулась и заговорила с подругами. Неужели такой уютный вечер снова испорчен одним только моим появлением?

***

Меня ужасно раздражало, что в присутствии Гаррета я думаю отнюдь не о нём, а о Сэллоу. Надевая то самое сиреневое платье, я вспоминала его глаза, полные восхищения. Закалывая волосы, думала о том, как он всегда делал моим причёскам комплименты и говорил, что «любит блестяшки». Зачерпывая из баночки лимонные духи, мечтала о возвращении в ту самую пещеру, только чтобы закончилось всё не как тогда.

Я спиной ощущала его пристальный взгляд. Хотелось остановиться и остаться с ним наедине в какой-нибудь комнате, чтобы о нас никто и не вспомнил. Вина жгучими кольцами сжимала горло: только вчера я так ждала нашей с Гарретом встречи и сгорала от нетерпения его увидеть, а сегодня что? Почему этот змей опять бесцеремонно вползает в мои мысли? Что за навязчивое влечение?

Всё становилось слишком сложным. Гаррет сторонился меня и избегал даже смотреть в мою сторону. Девочки подозрительно молчали о сегодняшнем утре, сплетничая то об Амите, то Оминисе. Я не торопилась обо всём им поведать, потому как даже не знала, что и рассказать. Что мы с Сэллоу переспали? Что я повела себя как последняя шлюха, после чего он так меня и назвал? Что я предала Гаррета? Что сбежала с Себастьяном в Россию и даже ничем не помогла семье Уизли? Что я полная неудачница и каждый день думаю о том, чтобы утопиться в заливе или потеряться в тёмном лесу?

Мы сели за стол и с несколько минут молча поглядывали друг на друга, не понимая, с чего начать общий разговор.

— Как вам в России? — начал Себастьян, и все облегчённо выдохнули, взявшись за приборы.

— Очень холодно! — поёжившись, ответила Поппи и широко улыбнулась.

— Снег так приятно хрустит, мне нравится! — подхватила Натти и отправила в рот печёную картошку.

— Рассказать вам о восстании декабристов? — с энтузиазмом отложил вилку Оминис, и все в один голос завопили:

— Нет, пожалуйста, не надо!

Он осёкся и понурил голову. Натти, сидящая сбоку, что-то прошептала ему на ухо и погладила по белёсым волосам. Тот довольно улыбнулся и закивал ей в ответ.

— Здорово, что здесь есть море. Я и не знал, — отозвался Гаррет. Я сидела аккурат между ним и Себастьяном и в полной мере чувствовала напряжение, исходящее с обеих сторон.

— Кстати насчёт моря!.. — неуверенно начала Натти, и Оминис сжал её пальцы в своих на столе. Все приутихли и обратили к этой загадочной парочке внимательные взгляды. — Летом мы все вместе летим в Уганду к моей семье, — тоном, не принимающим возражения, закончила она и продолжила есть.

Мы оторопело переглянулись, и я робко спросила:

— В Уганду? Летом? К твоей семье? Почему?..

— А, точно! — она встрепенулась, снова отложила нож и вилку и, ласково прижавшись щекой к плечу Оминиса, проголосила: — мы помолвлены!

***

Я чуть не упал со стула, поперхнувшись куском мяса. Амелия обеспокоенно постучала по моей спине своей тёплой и мягкой ладонью. Перед глазами заполыхали костры. Оминис женится? Не может этого быть!

— С-серьёзно?! — выдавил я и уставился на них во все глаза.