Red ribbon

Не смотря на того, что парень довольно часто был на таких мероприятиях, ему всё ещё было непривычно это чрезмерное соблюдение этикета. В каждом движении кого-то из присутствующих чувствовалась фальшь, а за приветливой улыбкой – злобный оскал. Многие гости всем своим видом показывали, как сильно хотели оказаться вне этого здания, но не позволял статус, обязующий находиться здесь. Не важно, как сильно ты ненавидел классическую музыку или же цветы, всё это меркло в глазах других людей, от скуки пьющих очередной бокал игристого вина. Заезженные темы, сотый раз прожёванные очередной девушкой, колкие фразы и проявление симпатии в виде пылких взглядов. Всё это Тим видел много раз, поэтому, отвернувшись в другую сторону, не заметил, как к нему подошла довольно симпатичная девушка в красивом бежевом платье. Оно выгодно подчёркивало её фарфоровую кожу и точёные ключицы, не оставив обладательницу такой внешности без мужского внимания. Вот только Тим всё также продолжал смотреть в сторону и не обращал внимание на присутствие постороннего человека, пока она не обратилась к нему лично.

– Вы должно быть господин Тим, не так ли? Я так много о вас слышала, – девушка аккуратно заправила спадающую ей на лицо прядь волос, открывая вид на её голубые глаза. Внешность его собеседницы была довольно приятной, но парень привык к тому, чтобы не составлять мнение о человеке по первому впечатлению. Порой за притягательной оболочкой скрывалась скучная и гнилая личность.

– Да, это и вправду я! А вы, должно быть… – Тим обаятельно улыбнулся и повернулся к девушке всем корпусом, чтобы наладить с ней зрительный контакт. Не хотелось показаться невежливым, не зная, с кем имеешь честь разговаривать.

– Прошу, зовите меня Мальи, – юноша не спеша повернулся в сторону и указал жестом на обилие цветов в интерьере номера, тем самым слегка смутив девушку, сказав, что ей прекрасно подходило значение этого имени. – Многие люди говорят об этом, но от вас это слышать гораздо приятнее. Я не могу не заметить, как и ваш сегодняшний костюм прекрасно сочетается с тематикой этого вечера. Вам очень идёт.

– Благодарю за столь лестный отзыв, могу сказать о вас тоже самое, – нежная наигранная улыбка, адресованная девушке, заставила её покраснеть ещё сильнее. Она совершенно не знала, куда деть руки, то и дело поправляя спадающую с плеча лямочку сумки. По бегающему взгляду Тим понял, что стоящая перед ним особа не имела достаточного количества опыта в общении с противоположным полом, чтобы мастерски прятать свои настоящие эмоции. Она стояла перед ним, открытая, словно чистая книга. – До этого вы упомянули, что слышали обо мне очень многое, и что же именно?

– Что вы очень талантливый и обаятельный молодой человек, который достигает в своей жизни всего, чего только пожелает. Успешный и терпеливый к тому, что касается работы, – девушка учтиво поклонилась проходящей мимо паре и тут же вернулась к их разговору, обращая внимания парня на белое пианино в центре зала. – Также я слышала, что вы безумно красиво играете на пианино, не могли бы вы сыграть что-нибудь?

Тим удивлённо посмотрел в сторону музыкального инструмента и через секунду согласился на столь странное предложение, не захотев показаться грубым, хоть он и давно не играл ничего со старшей школы. Подойдя к пианино, парень осторожно коснулся клавиш, чем привлёк внимание всех окружающих. Все с неким предвкушением собрались вокруг небольшого пьедестала, на котором оно стояло, ожидая от Тима что-то грандиозное. Все ещё до начала вечера знали о всех выступлениях нанятых артистов, за исключением этого незапланированного номера. Журналисты подозвали своих операторов поближе, чтобы те сняли его игру с самых лучших ракурсов. Если всё получится, то этот выпуск определённо станет самым просматриваемым. Тим нежно провёл по клавишам, наполняя пространство вокруг себя приятной мелодией. Его пальцы порхали по ним, словно и не было тех лет, когда он последний раз играл что-то похожее, ссылаясь на занятость и усталость. Парень прикрыл глаза, чтобы не видеть восторженные лица людей, которым было плевать на всю эту музыку. Они приходили в театры не слушать игру музыкантов, а для того, чтобы поставить очередной пунктик в посещении ещё одного светского мероприятия, где собирались сотни таких же ценителей.