Редактор Линге

Если бъ онъ не былъ обрученъ съ Шарлоттой, онъ отказался бы отъ этихъ посѣщеній. А она ничего не замѣчала и не понимала, что первая вспышка исчезла. Она все приходила, приходила и приходила. Она была такъ же мила и нѣжна приходя, какъ и уходя; онъ никогда еще не видѣлъ подобнаго самообладанія. Но онъ не былъ виноватъ въ томъ, что онъ больше не ликовалъ, когда она входила къ нему.

Обо всемъ этомъ размышляетъ Бондезенъ и чувствуетъ, что ему всѣ надоѣли, самъ онъ и весь міръ.

Фредрикъ тоже провелъ его, обманулъ его довѣріе. Онъ никогда не мечталъ сдѣлать изъ него убѣжденнаго радикала, какимъ былъ самъ, для этого у Фредрика было черезчуръ мало силы воли. Но, несмотря на его проповѣдь, убѣжденія и стучанье по столу, онъ показалъ, что онъ все тотъ же Илэнъ, — аристократъ и бюрократъ. Вотъ почему Бондезенъ охотно бы бросилъ Илэновъ, завелъ бы новыя знакомства; это вѣдь ужасно утомительно быть вѣчнымъ другомъ одной семьи. Все было противно, и ничего нельзя было измѣнить. Фредрикъ основательно устроился теперь въ «Новостяхъ», и уже по этому одному Бондезенъ долженъ былъ держаться этой дружбы; у него было кое-что задумано, нѣсколько стихотвореній, нѣсколько настроеній, и онъ давно ужъ рѣшилъ дебютировать въ «Новостяхъ», въ этой газетѣ, которая все больше и больше читалась, — чуть не всѣмъ міромъ.

Только бы все шло удачно! Онъ рѣшилъ отъ Илэновъ итти прямо домой и попробовать, не можетъ ли онъ теперь написать нѣсколько стихотвореній; онъ такъ хорошо былъ утромъ настроенъ, когда всталъ, а теперь, кажется, все исчезло. Можетъ быть, было глупо сердиться, но Бондезенъ, все-таки, сердился. Хойбро разозлилъ его своими длинными, важными отвѣтами на всѣ его замѣчанія, а Шарлотта довела его до того, что онъ выдалъ всѣмъ ихъ тайныя отношенія. Ахъ, если бъ онъ не проболтался и не сказалъ бы ей «ты»! Теперь узелъ затянулся сильнѣе, это дѣлало его несвободнымъ, мѣшало всѣмъ его движеніямъ. Онъ не былъ созданъ для того, чтобы быть съ кѣмъ-нибудь въ очень близкихъ отношеніяхъ, и его обрученіе, состоявшееся какъ-то подъ горячую руку, съ глазу на глазъ, мучило его, вмѣсто того, чтобы дать ему счастье.

Когда въ комнату вошла фру Илэнъ и заговорила объ угловой комнатѣ, онъ не могъ порадовать ее и сказать, что онъ готовъ сію минуту снять эту комнату.

— Можетъ случиться, — говорила фру Илэнъ, — что Хойбро въ одинъ прекрасный день откажется отъ комнаты.

Она очень неохотно разстанется съ нимъ, онъ такой превосходный квартирантъ, но онъ сдѣлался такимъ страннымъ за послѣднее время; а если онъ откажется, — комната останется пустой!

Бондезену нужна была лишь одна минутка, чтобы все это сразу обдумать. Онъ зналъ, что если онъ переѣдетъ въ этотъ домъ, то окончательно будетъ пойманъ. Ихъ отношенія сейчасъ же будутъ обнаружены, а это равняется браку. У него и въ мысляхъ не было обмануть Шарлотту; никто не долженъ подозрѣвать его въ этомъ низкомъ образѣ дѣйствій; они давно уже сговорились между собой, онъ далъ ей слово. Но вотъ какъ разъ въ послѣднее время онъ почувствовалъ потребность немного подумать и обсудить это дѣло. Въ худшемъ случаѣ, ему пришлось бы приняться за науку и держать экзамены.

Вотъ почему при всемъ своемъ желаніи онъ ничего другого не могъ отвѣтить фру Илэнъ, какъ только то, что онъ, къ сожалѣнію, уже давно снялъ комнату въ Парквегѣ на цѣлый годъ. Онъ очень жалѣетъ объ этомъ.

Услыхавъ, между тѣмъ, что въ сосѣдней комнатѣ встаетъ Фредрикъ, онъ поднялся и вышелъ. Бондезенъ всѣмъ былъ недоволенъ въ эту минуту. Это ничего, что фру Илэнъ нашла немного страннымъ, что онъ именно теперь снялъ комнату въ Парквегѣ на цѣлый годъ.

Шарлотта смотрѣла на него прежними довѣрчивыми глазами. Изъ всѣхъ она была самая счастливая, такъ ее обрадовало, что Бондезенъ сказалъ всѣмъ, что они съ глазу на глазъ говорили другъ другу «ты».

Она поднялась и догнала Бондезена въ прихожей.

— Благодарю, — сказала она, — благодарю!

Онъ обнялъ ее. И это съ ней-то онъ хотѣлъ разстаться! Онъ не понималъ, гдѣ было его благоразуміе въ ту минуту. Никогда онъ ей не причинитъ горя, никогда! Онъ просилъ ее простить, что онъ такъ вспылилъ и, прежде чѣмъ уйти, наклонился къ ея уху, и они сговорились, что вечеромъ будутъ вмѣстѣ.