Кто-то мягко толкнул меня внутрь. Я сделал шаг-другой по мягкому и податливому полу, а затем ноги запнулись, и я упал. Мир закружился. Я падал к другим людям, на мне сгорала одежда, а зловоние раздирало ноздри и легкие. Я закричал. Мой крик слился с остальными.
Прежде чем упасть в переплетение обнаженных, потных, сочащихся кровью, обезвоженных и умирающих людей, я вдруг понял куда попал.
Это и была экспозиция.
Она могла переварить всё.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Виктор Глебов
Нимфа
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
— Аллергия, — извиняющимся тоном произнёс Сергей, складывая платок. — Совсем замучила. Наверное, из-за пыльцы. Не обращайте внимания, я не заразный.
— Очень надеюсь, — отозвался Пифанов, бросив на него мимолётный взгляд. У патологоанатома были короткие, слегка волнистые волосы, на горбатом носу сидели круглые очки в серебряной оправе. — Так вот, как я уже сказал, случай уникальный и, боюсь, необъяснимый. Понимаю, вы приходите сюда, рассчитывая, что медэксперты все вам объяснят, и вы сразу поймёте, кто убийца — ну, или, по крайней мере, где его искать. Но не в этот раз, парни, извините. Мы сами в тупике. Будем отправлять результаты аутопсии дальше, а что там скажут… И разберутся ли? Большой вопрос. В любом случае, результатов придётся ждать долго.
— Сколько? — спросил Сергей, предчувствуя, что ответ его не обрадует.
Пифанов снял очки и вытер лицо большим клетчатым платком.
— Не знаю. Но не меньше двух недель. У них там очередь — не мы одни такие.
— Чёрт! — пробормотал Вихарев, младший следователь, входивший в следственную группу Сергея. — И что, у тебя совсем нет предположений, что могло случиться с этим парнем? Вернее — кто с ним такое сотворил?
Пифанов взглянул на металлический стол, где лежал труп подростка лет двенадцати, вскрытый от лобка до грудины. На первый взгляд могло показаться, что он выпотрошен в результате аутопсии, но нигде поблизости не лежало ни одного органа, извлечённого патологоанатомом.
Однако и убийца не унёс их с собой…
— Так ты уверен, что внутренности не могли вытащить хирургически? — переспросил Сергей.
— Надеешься, что я отвечу иначе на этот раз? — усмехнулся Пифанов. — Не могу. Их не вырезали. Я понятия не имею, куда они делись. Может, существует способ вынимать из людей органы без применения скальпеля, но мне он не известен. Поэтому мы и отправляем результаты обследования дальше, — патологоанатом развёл руками. — Честное слово, парни, я сам в недоумении. Вижу такое впервые, а я на этой работе без малого десять лет. И насмотрелся всякого. Да кому я рассказываю? Вы сами все понимаете…
Медэксперт перевернул труп на живот, чтобы был виден разрез, идущий вдоль позвоночника. В некоторых местах кости были сломаны, и рёбра торчали в разные стороны.
— Вот, посмотрите еще раз… Ткани разорваны, органы извлечены, однако при этом нет ни разрезов, ни обрывов. Всё аккуратно до жути. В том, как этого парня разделали, есть что-то неестественное — вот, если хотите знать, о чём я подумал, когда его обследовал. И Егор со мной согласился, а вы знаете Егора.
Полицейские дружно кивнули. Егора они действительно знали: ассистента медэксперта трудно было поразить и вообще хоть как-то взбудоражить; приходя на работу, он словно превращался в машину, откладывая все человеческие реакции до момента, когда можно будет снять халат.
— Этот пацан пуст, — продолжил Пифанов, положив руку в перчатке на лопатку трупа. — Выскоблен! Нет ни одного органа — отсутствует даже мозг, хотя понадобилось бы разрезать череп со стороны затылка, чтоб достать его. Но на костях нет ни распилов, ни следов инструментов. Просто трещина, разошедшаяся достаточно широко, чтобы мозг прошел через неё.
— Чудеса! — сказал Вихарев, бросив на Сергея неуверенный взгляд.
— Очень похоже на то, — согласился Пифанов. — Но с чудесами мы не работаем, верно?
— Верно, — отозвался Сергей. — Поэтому придётся найти всему этому нормальное объяснение.
— На этот счёт я вам уже всё сказал, — кивнул патологоанатом.
— Ладно, подождём, — сказал Сергей. — По крайней мере, у нас есть зацепка. Связь с предыдущей жертвой.
— Надеюсь, ты не думаешь, что этот пацан прикончил продавщицу? — усмехнулся Пифонов. — У него бы не хватило для этого силёнок.