Реджина. Том 2. Сбежать от настоящего

– Я понял тебя, – голос хлестнул больнее кнута, – спасибо, что хотя бы попыталась быть честной. Тебе откроют портал, куда захочешь.

Я видела, с какой силой сжались его кулаки, буквально до побеления. Он коротко кивнул мне на прощание и с идеально прямой спиной быстро покинул залу. Мои плечи тут же опустились, а подбородок задрожал. Ко мне подошёл тот самый порталист и тронул за руку, привлекая к себе внимание.

– Куда вас отправить, тель?

– Леди, – поправила его я, – отправьте меня в город Мосс, в Пармире, пожалуйста.

Мосс был тем самым городком, что находился в получасе езды от нашего поместья, скрытого от людей щитами и невидимостью. Как только я ступила в портальную комнату в Моссе, почувствовала, как браслет крепче обхватил запястье. Затухший было портал снова загорелся, и оттуда вышел профессор Реис. Тримкур Реис. Папа.

Он тут же увлёк меня обратно в портал, и мы вышли в нашем поместье, которое было очень похоже на поместье Сотэлов в графстве. Тогда я просто расплакалась на груди у отца от переполнявшего меня отчаяния, от злости и обиды, от счастья видеть родителя, обнимать его. Я всё никак не могла успокоиться, и папа просто погрузил меня в сон.

И только на следующий день я встретилась со всей своей семьёй. С мамой, братом, с Виаром. То есть с Вейланом. Я была действительно рада их всех видеть. Братик восхищённо присвистнул и сказал, что он до сих пор не может поверить, что всё это правда. И всё ещё привыкает к отражению в зеркале – он был почти копией отца, только глаза были не синими, а лазурно-бирюзовыми, как у мамы.

Он не сильно изменился, волосы стали темнее, иссиня-чёрными, но продолжали виться как и раньше, черты лица приобрели явно восточный характер, как и у меня, а глаза из просто голубых стали невероятно голубыми. Но всё равно это было всё тот же Миран.

Мама теперь тоже была самой собой, той самой Айной Сотэл, которую я видела во снах и помнила из своего детства. Даже Виар теперь был не тем полноватым добродушным дядечкой, а самым настоящим подтянутым темноволосым бородачом с кустистыми бровями, больше похожий на лесоруба с этими широкими плечами и горой мускулов.

И, что самое главное, папа тоже был с нами. Темноволосый и синеглазый, по-восточному красивый и стройный. Такой, каким мы видели его дома, до того самого дня, когда произошла трагедия. Мама плакала от счастья, обнимая меня, я тоже не могла сдержать слёз, вдыхая такой родной запах и понимая, что мы теперь все вместе.

Поднялась, оправила красивое домашнее платье жемчужно-серого цвета с синими лентами и разрешила войти. Если честно, то мне не хотелось никого видеть. Первые пару дней после приезда домой я ещё держалась, стараясь отвлечься. Общалась с родителями и братом, знакомилась со слугами, наблюдала, как Вейлан варит зелья.

А потом стала добровольной затворницей в собственных покоях. Мама сразу поняла, в чём дело, и позаботилась о том, чтобы меня никто не трогал. Но под конец недели и она была крайне обеспокоена моим состоянием. Однако я всё ещё была не готова к тому, чтобы поделиться с ней своей болью.

Открылась дверь с фигурными резными завитками, впуская визитёра. Сначала появился букет с белоснежными лилиями, а потом вошёл и сам мужчина в светло-синем костюме. Его лицо было скрыто букетом, который он сжимал рукой так, будто это меч, а я – великое зло.

– Кто там? – я недовольно нахмурилась.

– Я, – ответил Йенир и опустил букет.

– Ты? – я приподняла бровь, – зачем ты приехал? Я не хочу никого видеть.

Я отвернулась, чувствуя только пустоту, которую никак не удавалось заполнить. Я мучилась от невозможности быть рядом с Тео, объяснить всё. Я могла бы прийти в Элио порталом и встретиться с ним, но он точно меня прогнал бы, ведь мне нечего ему сказать, кроме пресловутого «Я должна была» и неубедительного «Всё, что я сказала, неправда».

– Рей, – Йен приблизился, не желая оставлять меня, – в годовщину гибели дяди я всё узнал. О том, что он не просто погиб, он намеренно подставился, чтобы спасти трёх людей. Миртаса Тарквида, Айну Сотэл и их не рождённого ребёнка. Тогда же я и узнал, кем же была моя подруга детства. Мне теперь звать тебя Ваше Рассветное Высочество?

Он попытался пошутить, но мне было не весело. Я дёрнула плечом, давая понять, что мне без различно то, как он будет меня звать. Но я понимала, что ему тоже было нелегко, что сейчас он делится тем, что очень долгое время мучило его. Он ведь думал, что дядя напрасно пожертвовал собой. А тут оказалось, что он действительно герой, достойный упоминания в Зале Славы.

– Реджина, я не смог сразу справиться с этим, если честно, то я всё ещё в смятении, – он положил ладонь на моё плечо, – не молчи.

– Я не знаю, что тебе сказать, Нир, – я повернула голову, – я понимаю твои чувства и рада, что ты смог преодолеть эту боль, которая держала тебя в своих руках столько лет. Но сейчас я не могу ни о чём думать. В голове только Тео. Прости.

– Как он? – я сразу оживилась, заглянула другу в глаза, – он… сильно страдает? Поверил мне? Не молчи!

– Рей, зачем ты это сделала? Наговорила какой-то белиберды? – он нахмурился.