Реджиста

— Конечно, братан! С моим ограниченным умом мне точно не понять! — усмехнулся я и, поймав улыбку румына Серджиу Сучиу, который сидел через проход напротив нашего купе и, по всей видимости, прислушивался к нашему разговору, продолжил. — Будь у меня такая красотка, я бы точно до утра гулял. А потом пригласил бы её домой и… Ну, в общем, ты меня понял.

— Хорош слюнки распускать на чужое. Найди себе девчонку и гуляй с ней сколько хочешь, — выпалил приятель, пряча мобильник во внутренний карман куртки.

— Слушай, а у неё есть подружка или старшая сестрёнка?

— Чтоб красивая и давала? — усмехнулся парень и после недолгой паузы продолжил. — Не, такой нету! Все страшные и толстые! — и мы в очередной раз дружно рассмеялись.

В этот момент вернулись наши соседи по купе Федерико Бруса и Габриэле Пинелли.

— Чё такие весёлые? — присаживаясь к окну, спросил Пинелли.

Я посмотрел на довольное лицо друга, и мне пришла мысль пошутить над ним:

— Да Фреди свой сон рассказал. Вот и смеялись. Представляете, ему приснилось, что он два пенальти отразил…

— Да чё вы его слушаете! Ничего я ему не рассказывал. Гонит он всё. Мне вообще футбольные сны не снятся… По крайней мере, если и снятся, то я их не помню! — возмущённо выдал голкипер. Парни улыбнулись, и на этом тема сна была закрыта.

Фреди моментально натянул кепку на лицо и, расположившись поудобнее в кресле, прикрыл глаза. Я посмотрел на часы. До отправления поезда оставалось ещё четыре минуты. Я привстал и бегло осмотрел салон вагона. Приблизительно треть пассажиров составляла наша команда, состав которой включал в себя двадцать семь человек: восемнадцать футболистов, четыре тренера, три сотрудника медицинского персонала, а также по одному представителю пресс-службы и администрации.

В вагоне царила оживлённая суета. Вошедшие пассажиры торопливо располагались на своих местах, закидывая свои вещи на верхние багажные полки. Постепенно вагон наполнялся живыми разговорами, весёлым смехом и радостными голосами маленьких детей. Внезапно меня охватила ностальгия. Уставившись в огромное панорамное окно, я на некоторое время погрузился в далёкие воспоминания о своём счастливом детстве и любимых родителях, а также наших частых путешествиях на поезде.

Три часа пролетели незаметно. Фреди почти всю поездку продрых, как сурок. Просыпался он дважды. Первый раз ему приспичило в туалет, а в другой раз его разбудил громкий плач маленького ребёнка. В эту паузу он увидел на моём столике пачку печенья и орешки с изюмом. Остатки печенек он схомячил за минуту. Затем закинул добрую горсть орешков в свой большой прожорливый рот, попил воды и, как ни в чём не бывало, ушёл в царство Морфея. Я же всю дорогу занимался английским языком, прерываясь только на посещение туалета, общение с соседями по купе и небольшие перекусы.

В половине первого мы уже были на Центральном вокзале Флоренции — Санта Мария Новеллаво. На вокзальной площади нас ожидал комфортабельный современный автобус, организованный местной командой. До начала матча с «фиалками» оставалось ровно три часа. Поэтому наш автобус отправился прямо на муниципальный стадион имени Джино Боцци. Никаких отелей или отдыха на выездах не предусматривалось. Как и не было посещений мест общественного питания. Команда приезжала на стадион. Затем следовала небольшая прогулка по его окрестностям. Потом шла предыгровая разминка и сразу «в бой». После игры в раздевалке подкреплялись пиццей, фруктами, после чего садились в автобус или вагон поезда и уставшим возвращались домой. Как я понял, практически все клубы экономили часть своего бюджета и на проживании команды, и на питании. Поэтому время начала всех матчей Примаверы было в пределах трёх-четырёх часов после полудня, чтобы команды успели вернуться в родной город до наступления полуночи. По этой же причине все сорок две молодёжных команд разделили на три группы с учетом их местоположения, что позволило сократить время в пути и избежать лишних расходов на транспорт и логистику. Правильно всё это или нет? Я не знаю. По крайней мере, в Примавере, да и в низших лигах все так играют, и никто не жалуется.

На предыгровой разминке я подошёл к Гомису и, приобняв его одной рукой за шею, негромко, с улыбкой спросил:

— Как самочувствие, бро? За ворота переживать не стоит?

— Нормально всё. Полон сил и мандража не испытываю. Должен отыграть на отлично. А ты как себя чувствуешь? Наверное, есть небольшое волнение?

— Волнуюсь, конечно. Куда без этого. Но самую малость. Только я не уверен, что у меня получится сегодня дебютировать. Мистер мне ещё утром сказал, что включил меня в заявку для подстраховки позиции опорника. Не думаю, что Маурицио сильно облажается. Но если что, я всегда готов его заменить. Ты же знаешь, как я с нетерпением жду этого момента.

— Знаю, дружище. Сам недавно дебютировал, — Фреди похлопал меня рукой, облачённой вратарской перчаткой, по груди и, усмехнувшись, продолжил. — Будем надеяться, что у нас всё получится, и домой мы вернёмся как минимум с одним очком.