Рефлекс свободы

«Великая Ванга не раз особо подчёркивала ключевую роль нашей страны. Именно империя духа станет властелином мира…», — говорил поджарый мужчина в свитере, сидя в студии напротив необъятных размеров священника с большим крестом на пузе.

Наив выругался, снова высказал претензии ТВ и переключил канал.

«Миссия в изменении человеческих взаимоотношений и избавлении их от грубых материальных страстей и эгоизма…»

Переключил.

«Аутентичная продолжательница одной из самых блистательных цивилизаций в человеческой истории, огромный континуум исторического и духовного наследия, стилей и культурных практик одномоментно, даёт надежду миру…»

Переключил.

«На создание реальной инфраструктуры спасения способна лишь цивилизация, обороняемая великим государством с наличием полной географической самостоятельности и всех необходимых природных ресурсов…»

Переключил.

«Стало однозначно понятно, что бо́льшая часть планеты захвачена пришельцами. Как лидеры, так и население западных и восточных стран не в состоянии более принимать самостоятельные решения. Их мозг зомбирован, они машинально действуют под влиянием внушения инопланетного разума или иного чего-то ещё. Суггестия столь сильна, что поглотила их личности полностью. Фактически это уже не люди — это сами пришельцы, вселившиеся в людей ради захвата нашей прекрасной голубой планеты».

Это были новости на одном из официальных каналов. Не программа «Очевидное-невероятное», не фильм ужасов, не юмористическое шоу: на экране мелькали улицы Парижа, Рима, Нью-Йорка, по которым, глядя остановившимся взглядом друг другу в затылок, ровными цепями в ногу медленно шли люди. Или уже не люди. Их проводили сквозь наглядно сияющие неизвестным излучением рамки. В момент прохода виден был только скелет и контуры тела, сама же плоть словно исчезала. Из рамки выходили особи с погасшим бессмысленным взглядом в одинаковой разноцветной одежде, и все как один — седые. Дальше они самостоятельно распределялись «по цветам», выстраивались в ровные шеренги на площадях и скверах и замирали. Люди, теряющие себя в рамках, — завораживающее зрелище, леденящее душу.

«Мы пока не знаем, для чего с людьми проводят подобные манипуляции и что с ними будет потом. Ясно, что лидеры стран тоже не являются сами собой, а лишь исполняют чью-то волю».

Показали известных глав государств, которые на разных языках повторяли одну и ту же фразу: «Не сопротивляйтесь — сопротивление бесполезно. Слушайтесь, и всё будет хорошо!»

«Информация о гипнотическом воздействии на людей поступает со всех концов света». На экране замелькали Африка, Бразилия, Япония — везде люди в одном ритме шли в рамки. И тишина.

Наив почувствовал, как сердце колотится где-то у него в горле. Паническая атака накрыла, захватила всё его тело. Напряжение пробежало от кончиков пальцев ног до самой макушки, липкий холодный пот стекал по вискам, боль в животе резала словно острый нож. Он машинально нажал на кнопку выключения, но теперь как будто слышал, что говорят телевизоры соседей, разбирая каждое слово.

«Стоп! Стоп! Сто-о-оп! Подожди! Не цепеней! — привычно одёрнул он себя. — Когда велели заворачиваться в мокрую простыню или бежать в бомбоубежище, были учения. Тоже все панику словили, а оказалось, “кто тренирован — тот выживает”. Сейчас наверняка тоже учения, просто уровнем повыше. Спокойно!» Он заставил себя подняться, дышать. Пошёл на кухню, насыпал в турку кофе, но передумал — слишком много кофе сейчас ни к чему. Чай вполне подойдёт. С коньяком. Или просто коньяк? Лучше «и того и другого, и можно без хлеба»1.

От коньяка потеплело на душе, сердце вернулось в левое подреберье, а в голове добавилось света. Наив вспомнил о маме: «Как она? Испугалась, наверное. И у неё есть стационарный телефон, может быть, он работает? Надо срочно ехать к ней… Или нет — надо сначала понять, что делать-то!» Он вернулся к телевизору, стал машинально перещёлкивать каналы в поисках того, где транслируют инструкцию, и вдруг одно из ток-шоу со страшными картинками инопланетных космических кораблей, висящих над Белым домом, прервалось, и на экране появился крупный текст, дублируемый хорошо поставленным женским голосом: