Рефлекс

Но Милли увернулась от него и юркнула за приоткрывшуюся автоматическую дверь навстречу антисептическому запаху травматологического отделения. Послышались шаги: за ней спешил охранник, а на пути у нее, подняв руки, встал кто-то в синей форме.

Милли остановилась: нужно оглядеться, впитать местные запахи и атмосферу.

– Леди, сюда нельзя! Здесь травматологических больных принимают.

Милли смерила охранника таким взглядом, что тот застыл с вытянутой рукой, хотя явно собирался схватить ее за плечо.

– Одну секунду, ладно? – попросила Милли, подняв палец, и прыгнула.

Паджетта больше не рвало, но дыхание превратилось в хрип, перемежающийся лающим кашлем. Милли схватила его за подмышки и прыгнула.

– Эй… черт!

За несколько секунд ее отсутствия охранник и некто в синей униформе прошли вперед к месту, с которого исчезла Милли. Теперь охранник споткнулся о ноги Паджетта и полетел вперед. Женщина в униформе повалилась назад.

Появились другие люди в синем. Видели ли они ее исчезновение и появление целиком или полностью, Милли не знала и не хотела знать. Она просто начала рассказывать:

– Пять минут назад у него началась рвота. Кишечник опорожнился, начались судороги и конвульсии. Прямо перед тем он ел морепродукты. Он знал, что ест, и аллергию не упоминал. Недавно он перенес нечто близкое к гипотермии, но последние восемь часов провел в спальном мешке у гаснущего костра. До первой конвульсии он был в ясном сознании. – Милли обвела взглядом таращащихся на нее медиков. – Меня кто-нибудь слушает? – Она посмотрела на Паджетта. – Господи, он не дышит!

Это подействовало. Появились маски и перчатки.

– Желтый уровень опасности! – крикнул кто-то.

Милли шагнула назад, и началась суматоха.

Охранник караулил ее, хотя надел медицинскую маску и натягивал латексные перчатки. Перехватив взгляд Милли, он вздрогнул, и она проговорила:

– Попробую угадать: вы хотите, чтобы я ждала в приемном покое?

Милли чувствовала непонятную отрешенность.

Медики подняли Паджетта на каталку. Один оседлал его и засовывал ему в горло интубационную трубку, другие катили каталку с обоими к палате с надписью «Реанимация».

– Дежурной травматологического отделения нужна информация о пострадавшем, – объявил охранник.

Маска скрывала его лицо, но он смотрел на Милли так, словно у той было две головы, одна из которых норовила его цапнуть. Он кивнул на женщину в маске, которая с планшетом в руках шла к ним от двери в приемный покой.

Милли повернулась к дежурной:

– Мы пойдем к вам в кабинет?

– Да, он тут рядом.

Дежурная отвела Милли в комнатушку со стулом – в сущую кабинку, – отделенную от смежной окном. Она закрыла дверь за Милли, а сама села по другую сторону окна. Дежурная сняла маску, улыбнулась и давай задавать вопросы через двухстороннее переговорное устройство.

Милли была очень терпелива.

– Его зовут Льюис Паджетт. Адреса его я не знаю. Номер соцстраховки не знаю. В какой компании он застрахован, тоже не знаю. Если ли у него аллергия на лекарства или на что-то еще, я не знаю. Сигнального медицинского браслета на нем нет и не было. Нет, я не могу дать вам согласие на лечение, я едва с ним знакома. Но раз мистер Паджетт без сознания, согласия не требуется.

– Нам нужно больше информации. – Дежурная заметно огорчилась.

– Я дам телефон человека, который вам поможет. Он и информацией снабдит, и возьмет на себя ответственность за мистера Паджетта.

– Финансовую ответственность?

– Об этом не знаю, но данные о страховке точно даст.

Заплетающимся языком Милли продиктовала сотовый специального агента Бэкки Мартингейл. Имя Бэкки она сообщила, а должность и место службы – нет.

– А как зовут вас?

Милли подняла голову. В приемном покое стояло как минимум четыре камеры. «Черт, они же сняли мои прыжки!» На миг ей захотелось разыскать устройства, записывающие внешние видеосигналы, но она знать не знала, как они работают. Больничный комплекс велик – отдел охраны может находиться где угодно или, чего пуще, за его пределами. Какой толк врать? Милли жалела, что перед прыжком сюда не надела парик и очки. Сейчас она была коротко стриженной блондинкой в линзах. Все, конец секретному образу!

– Я Миллисент Гаррисон-Райс. Если миссис Мартингейл не поймет, о ком вы спрашиваете, назовите ей мое имя.

– А адрес?

– Я не пациентка и финансовую ответственность на себя не беру.

– Мэм, мне нужна эта информация. Вдруг у мистера Паджетта инфекция? Вдруг она вам передалась? Вы рискуете не только заболеть сами, но и заразить других. По закону вы обязаны сообщить адрес!

«Ну кто же не знает наш стиллуотерский адрес? – подумала Милли. – Там я поймала Паджетта и АНБ там побывало. ФБР вычислит его без проблем: это же открытая информация».

Милли продиктовала дежурной стиллуотерские адрес и телефон, а также рабочий телефон в клинике. Хотя после событий этой ночи сомневалась, что сможет там работать.

– Но я так понимаю, в столице вы где-то остановились? В отеле? У друзей.

– Нет, нет. Вашингтонского адреса нет. Я только приехала.

«Ага, я то здесь, то там», – уточнила она мысленно.