Реформа джапы

Когда человек с тщательностью завершает повторение предписанного числа кругов хари-намы, он шаг за шагом поднимается к высшей платформе, достигая уровня уттама-адхикари (Нектар наставлений).

джата-намапарадхе ту

прамадена катханчана

сада санкиртайен нама

тад-эка-шаранодбхавет

Если, так или иначе, кто-либо случайно допускает оскорбления при воспевания святого имени, должен начать постоянно воспевать святое имя как лекарственное средство, противодействующее этим оскорблениям.

намапарадха-йуктйнам

намани ева харантай агхам

авишранти-прайуктани

танй эвартха-карани ча

Святое имя освобождает от грехов, даже тех, кто воспевает святое имя с оскорблениями, при условии, что они воспевают постоянно. Святое имя обеспечивает им все духовные блага.

14 октября.

Балтимор

Выходил побродить в одиночестве, засекая, подгоняя себя, полный решимости выполнить норму. «Это важно, - говорю я себе, - потому что в эти дни каждый стремится к очищению». «Как славны те, кто воспевает святое имя, даже если они рождены собакоедами».

17 октября.

Гита-нагари

Мне надо отказаться от нормы. Главная причина в том, что в последние несколько дней я решил больше работать над биографией. Эта работа - самая важная из того, что я делаю, и теперь необходимо пожертвовать дополнительным временем необходимым для повторения двадцати пяти кругов. Харе Кришна.

22 октября.

На пути в Индию

5 ЭПИЛОГ/ШЕСТНАДЦАТЬ ПАРАГРАФОВ О ВОСПЕВАНИИ

Он полон надежд ранним утром, думая, как он будет перебирать бусины своих четок в тихой комнате, но его грезы выдают его блуждающий ум.

«Святое имя - это Сам Кришна» - он знает, что это истина; вот уже более десятилетия, как он знает это.

Он слышит шум движущегося поезда вдали и какие-то звуки рядом: кто-то ходит; его правая рука тянется к нити с бусинами, большой и указательный пальцы сжимают первую из них в минутной надежде.

Оскорбительное воспевание не может дать блаженства вкуса святого имени; это только тень имени. «Вот все, чего я могу ожидать», - думает он, но ему известно, что сила святого имени может одолеть его.

Великие святые в святых местах, таких как двор Храма Радха-Дамодары, Шрила Прабхупада под противомоскитной сеткой в своей комнате в Бомбее в три часа утра, после диктовки комментариев к Бхагаватам, - великие святые тоже повторяют мантру. Вот еще один бхакта повторяет мантру, идя по их следам, спокойно склоняясь пред указанием гуру и зная в глубине сердца, что оно истинно. Он скорее умрет, чем откажется от этого. Однако, за его плечами годы, а его ум и привычки все еще препятствуют тому, чтобы чистое имя достигло его слуха.

Даже тень имени приносит облегчение, подобно тому как первые лучи рассвета прогоняют прочь духов и воров, блуждавших в ночи. «Но я до сих пор живу в тени святого имени», - думает он. «Могу ли стремиться к тому, чтоб подняться? Попробую хотя бы не засыпать, освободись от недозволенных желаний, произнося правильно Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе/Харе Рама Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе. Даже я могу измениться».

Деревянные бусины проходят между его пальцами; начинается джапа маленькой дживы, идущей к Кришне и зовущей Его в предрассветном уединении.

Это очищает сердце от слоя пыли, накопившейся за множество жизней; это гасит огонь повторяющихся рождений и смертей. Это не так уж просто. Но даже тень святого имени, произносимая тенью преданного, даже первая ступень значит в миллион раз больше, чем что бы то ни было.

У него в руке четки, а на устах - имя. Он ходит, но вот он устал. И когда он садится, он засыпает. Сказано, что даже начинающий занят в любовном служении Господу, - это подобно тому - как незрелый плод манго все равно плод манго, хотя он и не похож на созревший сочный фрукт.

Устав, он садится, клюет носом и обнаруживает, что его ум пронесся по целой вселенной человеческих и недостойных человека желаний. Он даст пощечину своим ментальным картинам, и его внимание снова обращается к имени. Но поправки продолжаются до бесконечности - где надежда на то, что они его совершенствуют непрерывно? Даже если у него нет такой надежды, тем не менее, остается исправительная пощечина, и при нем его воля и твердое решение совершенствоваться снова и снова. Обратно к имени, обратно к Господу.

Только воспевание может спасти его: оно спасло Аджамилу. Он изливает столько имен, они все несовершенные из-за несовершенства воспевающего: плохо изготовленные изделия с дефектной сборочной линией, - и тем не менее каждое имя сохраняет свое совершенство.

Он смущен своим собственным нежеланием повторять имена; он введен в заблуждение ложным эго, колеблется, и стремится к физической передышке. "Когда же я добьюсь успеха?"