Реформатор

Увы, ни Шенкер, ни Гирун ни даже король Ранига не подозревали, что будущее у этих планов сомнительное. Тот факт, что канцлер и казначей получили инструкции Михаила, а сотня эльфов вошла в город, уже сыграл свою роль. Дальнейшие события планированию не подлежали.

На дорожке сада показался еще один человек, одетый в красно-зеленую форменную куртку. Это был слуга Гируна Пелана, а сочетание красного и зеленого представляло из себя его фамильные цвета. Слуга бежал.

— В чем дело? — спросил посол с легкой тревогой, когда тот приблизился. Обычно его люди не бегали по дому или саду.

— Господин! Прибыл гонец от его высочества канцлера Лоарна! У него срочное послание!

То, что уру Лоарн превратился в «его высочество», объяснялось очень просто. Михаил, не мудрствуя лукаво, уравнял системы дворянских и государственных званий. Так, должностные лица страны автоматически получали привилегии дворян различных уровней до тех пор, пока занимали свои посты. Например, «королевский канцлер» приравнивался к принцу, а «королевский казначей» — к далле. Одной из причин подобного нововведения было желание короля ослабить позиции дворянства, постепенно приучая всех к мысли, что чины и титулы приходят не только по наследству. Кроме того, этот подход в большой мере облегчал общение должностных лиц и высших дворян. В случае с канцлером Лоарном его мелкий титул «уру», который соответствовал примерно баронскому, если переводить на земной манер, уже мало что значил. На первый план выходила должность. Король решил, что канцлер равен принцу и точка.

— Я сейчас приду, — сказал Гирун советнику, — Посмотрю, что там.

Шенкер кивнул, возвращаясь к своему занятию — наблюдению за отклонениями изменений абов от канона. Именно в точном следовании инструкциям заключался секрет мастерства имис. Даже самые опытные бойцы не брезговали ежедневным отрабатыванием простых движений, но сопровождающихся правильной поддержкой аба. Когда сражаешься с ишибами, то от одного-единственного удара нередко зависит все. Он должен быть безупречен, чтобы мгновенно взломать защиту врага.

Посол вернулся через несколько минут, демонстрируя советнику озадаченный вид и свиток, зажатый в руке. Шенкер одним взмахом остановил тренировку. Гирун выглядел слишком уж растерянным.

— Что случилось, господин посол? — осведомился советник, когда тот приблизился.

— Это самое странное послание, которое я получал за последнее время, — пробормотал тот, — Подписано канцлером. Он утверждает, что в Раниге существует закон, по которому имис для пребывания в столице требуется специальное разрешение.

— Что-что? — переспросил Шенкер, — Закон?

И, не выдержав, расхохотался. Привычное равнодушие изменило ему.

— Браво! — сказал он, быстро успокоившись, — Теперь я уважаю Нермана еще больше. Но какая скорость! Великолепно сработано!

— Ты полагаешь, что этот закон появился недавно? — поинтересовался посол.

— Конечно! Вчера или даже сегодня. Иначе канцлер немедленно бы проинформировал нас. Закон появился сразу же, как только королю стало известно об имис в столице. Просто блеск! Вместо того, чтобы угрожать нам или даже напасть, вот так заставить нас сделать ход первыми. Или война или вон из столицы…. А эта сотня эльфов-ишибов уже наверняка оцепила королевский дворец. На всякий случай. Великолепно!

— Что случится, если вы не покинете Парм? — задумчиво спросил Гирун.

— Правильный вопрос, — похвалил посла советник, — Считаю, что нужно проверить.

— Думаешь они решатся на применение силы? Но мой дом точно не будут штурмовать. Это исключено.

— Понятно, что никто не осмелится напасть на особняк фегридского посла, — слегка усмехнулся Шенкер, — Но не можем же мы сидеть здесь безвылазно? Получится, что стоит сделать только шаг на улицу, и мы — преступники. Поэтому очень интересно, что они ответят, если мы откажемся подчиняться.

— Я уже получил однажды ответ по сходному вопросу от короля Нермана, — вздохнул Гирун, — По поводу рабов. Он мне прямо заявил, что рабов на улицах Парма не потерпит. Сказал, что в моем доме может жить, кто угодно, но как только они выйдут из него, то превращаются в свободных людей. Идиотская ситуация.

— Да. Тогда их освобождение было правильным решением, — заметил советник.

— Пришлось…. Опутал их долгами, пригрозил всеми карами и дал свободу. Плачу им кое-что, конечно, чтобы не вызывать нареканий. Чем только не приходится жертвовать ради политики.

— Любопытные тут у вас вещи происходят, — сказал Шенкер, — Но вернемся к нашему вопросу. А именно — проверим, насколько канцлер и этот казначей, похожий на одного моего знакомого, могут действовать самостоятельно. Что они предпримут в отсутствие короля?