Реформатор

Он, конечно, помнил о том, что каменный уголь — это кокс, который используют в доменных печах. Но тут были два немаловажных момента. Первый: он понятия не имел, как его получать. Что говорится — слышал звон, да не знает, где он. И второй: все известное ему о металлургии он уже воплотил в жизнь. Да чего там, ему непонятно даже, как варить чугун. Поэтому печи голландки, которые на поверку куда практичней и экономичней традиционных русских, пользуют с керамическими или каменными колосниками, задвижками и дверцами.

Словом, не нужен был ему сейчас уголь. Но, с другой стороны, жизнь не стоит на месте, и кто знает, какие потребности возникнут завтра. Так что разведать месторождение и установить его точное местоположение вовсе не помешает.

А главное, у него появился повод оставить своих гвардейцев на заставе и продолжить путь вместе с особистами. Десяток этих степных волков как раз прибыл к Немому. Официально якобы перевести дух после длительного рейда. На самом деле поджидали Романова.

Поначалу-то он собирался просто приказать гвардейцам сидеть на месте и не отсвечивать. А сам как будто отправится на рекогносцировку куреней орды очередного неугомонного половецкого хана Шарукана. Получалось, правда, как-то притянуто за уши.

А вот разведка месторождения угля это уже совсем другое дело. Всем известно, что он падок на все, что может принести потенциальную пользу. Ну и для путешествия по вражеской территории особисты куда предпочтительней гвардейцев. Брать же еще и их глупо. Большому отряду в степи укрыться гораздо труднее.

Чем меньше народу будет знать о его причастности к гибели Святославича, тем лучше. Не нужна ему дурная слава. Тем более что это первый князь в списке претендентов на зачистку, но далеко не последний. Многим придутся не по нраву порядки, заводимые Мономахом, на которого сделал ставку Романов. Убедить же и уговорить получится далеко не всех. Подло? Конечно. Но как по нему, так лучше пусть отойдут в мир иной пара-тройка князей, чем будут загублены тысячи жизней.

Половцев было трое. Сразу видно, что из бедноты. Награду Романов и впрямь обещал щедрую. Правда, он уж успел объявить, что более не ищет горючий камень. Разве только земляное масло. Но слухи — это дело ненадежное. Работают как испорченный телефон. Вот и эти оказались заложниками устаревшей информации.

С другой стороны, все оказалось в жилу. Михаил встретился с ними, честь по чести заплатил и пообещал столько же, если укажут конкретное место, где обнаружили уголь. Половцы заартачились было, но командир десятка особистов Лука без обиняков поинтересовался, из какого они куреня, а потом назвал примерное расположение их стойбища. Так что ничем они своим родичам не навредят. А вот увеличить свою награду вдвое очень даже могут.

Выход пласта угля обнаружился в овраге на берегу Северского Донца, в местах кочевья орды Шарукана. Еще одной головной боли Руси. Сорокалетнего половецкого хана отличала та же неприязнь к русичам, что и покойного Боняккана. К гадалке не ходи: если бы он знал, что люди из его орды имеют какие-то дела с Михаилом, то не сносить им головы.

За прошедшие годы парни Бориса хорошо картографировали степь. Даром, что ли, пропадают в рейдах. Разумеется, уровень карт не дотягивает до образцов двадцатого века и уж тем более двадцать первого. Но и современный ромейский был достаточно информативным. Поэтому сориентироваться получилось достаточно быстро.

— А ведь по всему выходит, что уголь отсюда доставлять будет не так чтобы и сложно, — прикинув по карте, произнес Михаил. — Километров шестьдесят вверх по Северскому Донцу, потом вот по этому притоку. Полсотни перевоз повозками посуху и дальше по реке до Славутича и Пограничного.

— Он нам так нужен? — не удержался от вопроса Лука.

— Раньше в нем была острая нужда. Сейчас уже потребности нет. Но мало ли, как оно обернется в будущем. Глядишь, и местным половцам будет приработок. А чем крепче связи, тем меньше причин для вражды.

— Как по мне, то половцы не больно-то ценят такую выгоду. Все больше норовят отобрать, чем торговать.

— Это потому, что им, по сути, предложить нечего. Возьми ту же орду Тераккана, они на нас уже по-другому смотрят и не только из-за моей жены. Просто стали получать выгоду от торговли. Причем если в военной добыче бедный воин может рассчитывать лишь на малую долю, то, продавая нам шкуры и шерсть, все заработанное остается ему. А в этом году мы начали раздавать прялки, и бедняки смогут зарабатывать на шерсти втрое от прежнего.

— Ну, их богатеи тоже не останутся в стороне. А там глядишь, еще и невольников посадят за пряжу, — предположил Лука.

— Правильно. Только для бедняков это куда существенней, и их значительно больше. И тут уж, чтобы повести их на нас, нужно будет постараться.

— И деток их по той же причине учим в нашем интернате?

— По той же.

— Мудрено.

— Это да. Только за год-другой этого не добиться. Тут трудов на десятки лет, — подмигнув, закончил Михаил.