Реформы Ивана Грозного. (Очерки социально-экономической и политической истории России XVI в.)

Н. Г. Чернышевский и Н. А. Добролюбов в своих сочинениях выдвигали на первый план народ в качестве творца исторического процесса. Н. Г. Чернышевский отмечал стремление русского народа к национальному единству как одну из важных причин, способствовавших созданию централизованного государства[55], причем установление единовластия на Руси он относил ко времени Ивана IV[56]. Он понимал также, что «всегдашним правилом власти было опираться на дворянство». Большое внимание революционные демократы уделяли вопросу о вековой эксплуатации русского крестьянства. Ссылаясь на Судебник 1550 г., Добролюбов ярко изобразил систему гнета и насилия, которой опутывали князья и бояре народные массы Руси[57].

Чернышевский высмеивал концепцию С. М. Соловьева, якобы открывшего «гениальность и благотворность в действиях Иоанна IV Васильевича»[58].

Справедливо критикуя концепцию Соловьева, сводившего по существу историю России к истории Русского государства, Чернышевский и Добролюбов вместе с тем не сумели понять прогрессивного значения политики Ивана IV, направленной на укрепление централизованного аппарата власти. Оставаясь еще на уровне домарксовой социологии, они переносили свое отношение к самодержавно-крепостническому строю России XIX в. на оценку деятельности Ивана Грозного. Правильно изображая царскую власть как носительницу гнета и насилия, чуждую народным массам, революционные демократы в то же время упускали из поля зрения относительно прогрессивную роль самодержавия на определенном этапе его развития.

Своеобразными были взгляды на русский исторический процесс Н. И. Костомарова (1817–1885 гг.), во многом близкого к славянофильскому направлению в историографии, которое объясняло историческую судьбу народа его духовными свойствами[59]. За яркими характеристиками отдельных исторических деятелей, за художественным воспроизведением эпохи у Костомарова не чувствуется стремления изложить закономерный ход исторических событий. Так, в борьбе Ивана IV с боярством, в событиях середины XVI в. он усматривал в первую очередь столкновение отдельных исторических личностей. Тирании Ивана IV он противопоставлял деятельность Адашева («человек большого ума и в высокой степени нравственный и честный») и Сильвестра, с которыми он связывает преобразования, проведенные Избранной радой[60]. Реформы середины XVI в., по его мнению, отличаются «духом общинности, намерением утвердить широкую общительность и самодеятельность русского народа». В частности, в Судебнике 1550 г., где «являются две отличные, хотя взаимно действующие стихии— государство и земщина», проявилось стремление Избранной рады обеспечить народ от произвола[61]. Падение Рады Костомаров объяснял деятельностью ее врагов, главным образом Романовых[62]. Буржуазный либерал по политическим взглядам, Н. И. Костомаров в своих сочинениях давал много материала для критики русского самодержавия. В его специальных работах о «еретике» Матвее Башкине и его сподвижниках были нарисованы образы передовых русских деятелей середины XVI в.

В ряде исторических трудов, вышедших в 60–80-х годах XIX в., давались различные оценки событий середины XVI в., но эти оценки не опирались на специальное изучение эпохи и не были подкреплены фактическим материалом. Так, Н. И. Хлебников (1840–1880 гг.) называл период с 1547 г. по 1560 г. временем владычества церкви, когда «духовенство овладевает государственной властью и пытается устроить теократию»[63] С другой стороны, для Е. А. Белова, стремившегося доказать прогрессивный характер деятельности Ивана IV, Сильвестр был лидером боярской партии, а Иван IV «отвратил от России опасность господства олигархии»[64].

В 70–80-х годах XIX в. сложилась концепция одного из крупнейших буржуазных историков — В. О. Ключевского (1841–1911 гг.). Пытаясь дополнить соловьевскую схему истории России XVI в. указанием на роль экономического фактора, Ключевский оставил в центре внимания все же проблему развития великокняжеской, а позднее царской власти. Создание национального великорусского государства представлялось Ключевскому, как и Соловьеву, по существу процессом превращения «вотчины» в «государство». Русское государство в XVI в. было, по мнению Ключевского, абсолютной монархией, но с аристократическим управлением[65]. В середине XVI в. по указанию «умных руководителей царя» — Макария и Сильвестра из среды боярства была создана Избранная рада, которая провела ряд важных государственных мероприятий[66]. В творчестве В. О. Ключевского наибольший интерес представляет не его общая схема исторического процесса, а его конкретные исследования. Труды по истории землевладения, холопства и крестьянства, по истории государственных учреждений (Боярской думы и земских соборов), обстоятельные разборы монографий Н. А. Рожкова и Н. Д. Чечулина содействовали освещению важнейших вопросов социально-экономической и политической истории середины XVI в.