Реформы в России в 2000-е годы

По вопросу присоединения к ВТО российские аграрии заняли преимущественно критическую позицию. Но это слишком общая оценка ситуации, поскольку отношение аграрного бизнеса к вопросу ВТО не было однородным. В лагере аграриев выделялись три группы, различающиеся интересами и выбранными для их реализации стратегиями.

Первая группа – «непримиримые борцы» с самой идеей вступления России в ВТО, призывающие остановить этот процесс. В терминологии А. Хиршмана эта группа выбрала стратегию «голоса», призывая широкую общественность оценить весомость своих аргументов и публично критикуя намерения властей [Hirschman, 1970]. Пожалуй, самыми резонансными действиями этого крыла явились создание интернет-ресурса «Стоп-ВТО» (), выдвижение инициативы проведения референдума (на что был получен отказ ЦИК), а также яркие публичные выступления в СМИ. Лидерами этого движения стали К. Бабкин и Е. Корчевой, представители аграрного машиностроения; некоторое время к ним примыкал C. Лисовский, выступивший от птицепрома, но вскоре, продав бизнес, он вышел из «игры». Трудно сказать, верили ли в этом лагере в возможность остановить бюрократическую машину, которая 18 лет, периодически останавливаясь и буксуя, двигалась в сторону ВТО. Но, безусловно, отчаянная смелость в критике власти делала эту группу наиболее заметным участником дискуссии. Созданная этим блоком аналитическая структура «ВТО-информ» () приводила расчеты, доказывающие губительность для российской экономики членства в ВТО. Эти расчеты учитывали не только прямые убытки, связанные с уменьшением таможенных сборов ввиду снижения пошлин, но и косвенные потери, обусловленные ростом пособий по безработице как следствием сокращения рабочих мест[5].

Группа «непримиримых критиков» брала на себя роль защитников экономических интересов страны, а не только своей отрасли, что, с одной стороны, резко повышало шансы на легитимацию призывов бойкотировать ВТО, а с другой – давало возможность переплавить протест в политический капитал, сделать борьбу с ВТО визитной карточкой политической платформы. Напомним, что К. Бабкин являлся не только совладельцем крупного бизнеса, но и основателем, лидером «Партии дела».

Что давало возможность части бизнеса занять такую позицию? Почему они не побоялись противостоять генеральной линии, которая формально шла от Министерства экономического развития, но реально (и все это понимали) поддерживалась на самом верху? Помимо убеждений, темперамента тех, кто выбрал стратегию «голоса», роль играли и вполне объективные факторы. Протест был обусловлен очевидными угрозами для аграрного машиностроения при вступлении в ВТО. Дело не только в конкуренции со стороны дешевого импорта, но и в сокращении поддержки внутреннего рынка через систему субсидирования покупки отечественных тракторов и комбайнов. Решимость представителям аграрного машиностроения придавали три обстоятельства. Во-первых, социальная значимость их бизнеса, поскольку на предприятиях «Ростсельмаша» были заняты тысячи людей, и это не аграрии, рассеянные по территории страны, а тысячи компактно проживающих рабочих, которые в случае безработицы могут взорвать спокойствие городов. Во-вторых, протестная позиция поддерживалась значительной частью населения России, и ставка на референдум была вполне оправданной. Опросы общественного мнения свидетельствовали о падении популярности ВТО по сравнению с десятилетней давностью, когда больше половины населения (56 %) поддерживали присоединение к ВТО и только 17 % были «против», в то время как летом 2012 г. сторонников и противников этого шага стало соответственно 30 и 25 % [Исследование ВЦИОМ… 2012]. И наконец, в-третьих, активы группы «Ростсельмаша» включали заводы по производству комбайнов в Америке и Канаде, что облегчало задачу перелива капитала в случае неблагоприятной конъюнктуры в России. При таком раскладе публичный протест был оправдан, и у бизнеса на руках были «карты», которые давали шансы на выигрыш.