РЕФОРМЫ: за чей счёт банкет?

Как видим, 91–94% – это микропредприятия с тенденцией роста их доли. Ни о каком серьёзном производстве здесь речи быть не может. Преимущественно – это торговля. О том, каково приходится малому бизнесу, продемонстрируем на примере такой площадки, как Москва. Мы помним лоточников на улицах Москвы. Их сменили небольшие киоски. Последние 2–3 года город заметно меняется – много снесли киосков и мелких магазинов. Но ведь они когда-то и были ИП, малыми и микропредприятиями. И москвичи наблюдали, как примерно 3–4 года назад сначала меняли киоски на торговые модули (причем, по словам предпринимателей, за их счет, а стоили они немало – около 420 тысяч рублей), а затем объявили о расторжении земельных договоров со многими предпринимателями. Выходит, сначала производителям торговых модулей – тоже малому бизнесу, но которому Департамент московской торговли по какой-то причине сначала обеспечил рынок сбыта, который после реализации модулей тут же был свернут. «Пережевали» значительную часть этого малого бизнеса, обобрав его, и выплюнули на рынок безработных. Москва стала не так похожа на «Шанхай», но зачем надо было морочить голову предпринимателям с установкой новых модулей перед тем как их снести? Наблюдательным москвичам также может броситься в глаза то, что московские предприятия всё больше уступают рынок предпринимателям из других регионов. Если судить по лицам на фермерских рынках Москвы, фермеры из Подмосковья по-прежнему отсутствуют. И среди оптовиков по периметру МКАД их тоже почти нет. Вдоль магистральных улиц – крупные торговые комплексы – ТРК и Плазы. Они обеспечивают товаром город, но вряд ли представляют малый или средний бизнес москвичей. Это – прилавки западных брендов. Об этом еще ниже скажем. Опоры наружного освещения и архитектурную подсветку в Москве еще недавно обслуживали машины с логотипом коммерческого московского ООО «Светосервис», теперь – городское ОАО «ОЭК», которое в силу специфики своей работы не имело достаточно ни специалистов, ни машин для обслуживания наружного освещения города. Частично позаимствовали в ООО «Светосервис» (переманили), где дело кончилось сокращением людей. Можно было отрегулировать законодательство под реалии энергохозяйства Москвы, но предпочли подогнать жизнь под несовершенное в чем-то законодательство. Наверно, потому, что разработчиками его были они сами – крупные сетевые компании, близкие к московскому правительству. Поэтому малый бизнес был вынужден уйти и отсюда. Посмотрим, как на это со временем отреагируют сети. В электроэнергетику и теплосеть Москвы пришли ОАО «Газпром» (из Тюмени и С.-Петербурга) и компания «Каскад-Энерго» (группа «Ташир» из ближнего зарубежья). О судьбе крупных московских промышленных объектов, производство на которых умерло или агонизирует, упомянем ниже. Их много. Некоторые умерли вскоре после прихода иностранных инвесторов. А вот в Ливии во времена «диктатора» Каддафи прежде всего давали работать и зарабатывать местным предпринимателям: нельзя было вывезти оборудование из порта, не наняв местную фирму, нельзя было иностранцу напрямую обратиться в министерство, минуя посредника-ливийца. И страна была одной из самых процветающих в Северной Африке. Остается удивляться, как может быть в Москве при таком бизнес-климате самый низкий процент безработных – 1%? Москвичей, лишившихся работы и не обратившихся в Центры занятости, не считают безработными, прикрываясь методикой МОТ. В Москве на мизерное пособие не выжить, а помочь эти Центры всё равно не могут – отсутствуют рабочие места. Этой темы я ещё коснусь в других статьях. Чтобы оживить рынок, надо повышать занятость, а не сокращать – вот и решилась бы проблема пополнения пенсионного фонда. И лучше, если бы создавались крупные производства, а не пустующие офисы.