Рефорсажъ (СИ)

- Ну, это грызи, - показал на себя и Ельку грызь, - Это эсэфы, спайдерфокси сиречь, с Пролесья. У них по три хвоста, да. А это местная волусиха.

- Вполне правдивая история, - кивнула хелинка, сверившись с коммом.

Хелинка Хишли показала им, почём перья в жилблоке, чтобы они не шарахались по нему, рискуя во что-нибудь вляпаться. Следующим номером она немедленно спросила о происшествии с иголкой, которое и привело к такому положению вещей - пришлось сесть за симуль и составить схему этого самого происшествия - впрочем не то чтобы пришлось, потому как это всё равно сделали бы. У Ельки, кстати цокнуть, до сих пор бы трофейный комп в чумоданчике, так что на него можно было сохранить. А сохранить стоило, потому как эту схему непременно попросят в космофлотских структурах, как обоснование списать матчасть.

- Мда, ущерба - нить не горюй, - слегка схватилась за уши Фелиса, - Не совсем критично, но близко к тому.

- Думаешь, потеря одной иголки настолько мимо пуха? - уточнил Сурик.

- Знаю! Тем более, её считай уничтожили аж второй раз за несколько дней! - лиса хлопнула по столу лапкой, - Это упоротость.

- А корабли нормистов? - заметила Этти, - Может, удалось бы?

- Не, - отмахнулась Фелиса, - Эти чудовища не совпадают по базе поддержки с нашими, так что для нас толку от них почти никакого. Не тявкая уж то, что никто нам их просто так не отдаст.

Это тоже была правдивая история. Пуши почесали за ушами и продолжили лупить овсянку, доставшуюся из пищеблока - хелины знали толк в овсянке, она тут была в виде начиная от жидкого киселя, и заканчивая твёрдыми штуками типа орехов, прислухнувшимся грызям. Где-то за углом орали козы, а по столу прыгали мелкие птички, склёвывая крошки.

- Кстати, вы спрашивали Хишли, что за груз у них в трюме? - осведомился Теркон.

- Вот это как раз и выглядит подозрительно, - хмыкнула Вииса, - Когда пассажиры начинают интересоваться таким. Ты ещё спроси, сколько точно у них ремзащиты.

- Да попуху, - цокнула Елька, - Она сказала, частично производят эвакуацию лишних волусей, из тех что отбраковали нормисты.

- Так это стацисные ячейки? - удивился Разбрыляк, - Вот бы не цокнул. Тут, получается, тысяч сто особей в минимум.

- Сто пухов, - кивнула белка, - И ещё допуха хелинов из щебневых, которые пострадали нервным образом от эт-самого.

- Да, как видно, нелегко им придётся, - заметил Сурик.

- Ну, йа бы уж так не цокнула, - поправила Елька, - Они просто не доводят даже близко до состояния срыва крыши, чуть что не так - на списание, в медицину и домой. Благо, корабли большие.

Корабли натурально являлись не мелочью, и уж данный тем более. Сконфигурированный как транспортник ТФК "Кубъ" тащил двухкилометровую секцию грузовых ящиков, вкоряченную в центр сферического судна и выступающего из оного; из-за этого вся штука походила на гриб с круглой шляпой. "Да здравствует жЫзнь!" - значилось начертанным на борту космолёта, и было не совсем понятно, это название или утверждение. Расположив свои, с позволения цокнуть, хвосты, пуши вернулись к своим обычным пескам - грызи трясли, а лисы тоже трясли, но по-своему.

Сонная и спокойная атмосфера жилблока подействовала даже на Этти, так что волусиха прекратила всё время держаться поближе к Фелисе, как испуганный зверёк. Она долго и философично таращилась на водопроводную колонку, торчавшую из травы рядом с дверью жилого помещения. Ясное дело, что у неё на родине такого не водилось вообще - чтобы из земли торчала труба, раздающая воду всем кому надо! Кроме того, колонка была чугунная, стояла с сильным уклоном и была увита побегом вьюна с мелкими сиреневыми цветочками. Волусиха аж подлезла снизу и заглянула в трубу, чтобы убедиться, что это труба. А уж на то, как местные набирают воду в вёдра, она таращилась, как на невесть что. Красноухой лисе пришлось снова работать просветителем, и тявкать... С другой стороны, она и так тявкала, поэтому приятное совмещалось с полезным.

Что до грызей, так они сильно ударили по сурок-состоянию, пока есть такая возможность, а выходя оттуда, сонно поцокивали и ходили на огород, смотреть за произрастанием трав и корнеплодов. Последнее усугублялось тем, что хелины ростили необычные для грызей культуры, и Разбрыляк с Елькой были заинтересованы в том, чтобы узнать об этих культурах достаточно. Не то чтобы они засели за ботанику, но пырились на побеги весьма долго, постигая их суть и всё такое, причём всё такое тут было главное. Грызь одним глазом наблюдал за ботвой, а другим за грызунихой, каковая как была пушей, так и осталась - Елька отличалась исключительной мягкостью рыже-серой шёрстки, так что кое-кому постоянно хотелось гладить пух, но он удерживался, чтобы не истереть его, пух. Белка же, в свои очереди, одним глазом пырилась на ботву, а другим на грызя, потому как тот тоже не полысел и был экипирован ушными кистями и хвостом.

- Даа, пуховое моё животное, - цокнула Елька, покачивая лапкой, - Крюк по галактике мы выписали такой, что дай пух каждому. Можно даже цокнуть так, что повезло.