Регина(СИ)

Между тем истинная причина страданий повесы-графа совершенно забыла, что такое сон, ела только тогда, когда мадам Беназет стояла, что называется, над душой и кормила её буквально с ложечки. Екатерина-Мария не знала, как вытащить подругу в Лувр, при дворе уже поползли тревожные слухи о загадочной болезни неприступной красавицы, и связывали эту болезнь с отъездом Генриха Наваррского. Не меньше страдал и несчастный Филипп, не мысливший без неё жизни. Те несколько минут безумия в портшезе словно подменили его. Равнодушный обычно к плотским утехам и любовным похождениям своих друзей, теперь он сходил с ума от одного лишь воспоминания о поцелуях Регины. Он полюбил её с первого взгляда, едва лишь увидел её растерянное, умоляющее лицо, а теперь и вовсе увяз в ней без остатка. За компанию с ним исстрадался и ветреник Майенн, привязавшийся к девушке всей душой, чего раньше с ним не случалось.

Наконец, Екатерине-Марии надоело всё это и она выложила Регине всё, что думала по поводу её брата.

— Знаешь, если каждую выходку своего драгоценного брата, каждую его дуэль и каждую блажь ты будешь принимать так близко к сердцу, то умрёшь раньше времени. Или станешь старухой лет через пять. Неизвестно ещё, что хуже. Ах, граф де Бюсси не ночует дома! Ах, граф де Бюсси пропадает в кабаках и у любовниц! Ах, он страдает от любви и пишет душераздирающие сонеты! Ну и что?! Это в порядке вещей. Положение обязывает иметь пару-тройку любовниц. На дуэлях дерутся все дворяне без исключения. В трактирах устраивают пирушки все мужчины без исключения. И не только мужчины, кстати. Из-за чего тогда так страдать, я не понимаю?

Регина подняла измученные глаза:

— Я и сама не понимаю. Но ему плохо, я чувствую. И мне тоже плохо из-за этого. Он избегает меня. Он бежит из дома, как будто здесь бушует чума. Он перестал говорить со мной. На дуэлях он дерётся так, как будто ищет смерти.

— К твоему сведению, твой брат всегда был со странностями. Тебе пора бы уже привыкнуть к его замашкам. Спроси у мадам Беназет, сколько дней в году он появлялся дома в твоё отсутствие. Спроси у Филиппа, сколько поединков на его счету. Можешь даже узнать у флорентийца Рене, сколько раз он вытаскивал графа с того света. Список его любовниц и великих влюбленностей я могу тебе сама написать к вечеру. Если чернил в доме хватит.

— Не надо. Ничего уже не надо.

— Вот вместо того, чтобы оплакивать целыми днями своего непутёвого братца, ты бы лучше разобралась с Франсуазой де Шамбе.

Графиня насторожилась и приподнялась в кресле:

— А что?

— Да ничего. Просто наша красавица кричит на каждом углу, что граф де Бюсси раскаялся в своей неверности и мечтает вернуться в её объятья, но чувство вины не даёт ему покоя. К тому же Франсуаза теперь официальная фаворитка герцога Анжуйского и якобы остыла к недостойному её графу и запретила тревожить её. Это я тебе дословно пересказываю, сама лично вчера слышала в Лувре этот бред. Так вот, свои знаменитые сонеты граф посвящает исключительно ей и одно она вчера обнаружила на своём балконе вместе с букетом белых лилий. И предъявила черновик стихотворения. Хотелось бы знать, каким образом он у неё оказался.

— Что?! — скандальным голосом возопила Регина. — Она что себе позволяет? Воровка и сплетница! Это ей-то Луи будет посвящать стихи? О каких белых лилиях она там размечталась? Луи эти цветы терпеть не может, у него от них сыпь по всему лицу. У меня, наверное, такая же скоро будет от этой выскочки де Шамбе.

Графиня распахнула дверь в коридор и громко закричала:

— Франсуаза, принеси мне поесть! Немедленно и побольше! Да, и скажи Николетте, чтобы приготовила моё фисташковое платье и новые туфли. Я иду в Лувр.

Екатерина-Мария торжествующе смотрела на ожившую подругу. Если та собралась ехать в Лувр в карете и приказала нести лучшее платье, значит, она решила дать бой. Значит, жизнь продолжается.

Вечером во дворце было настоящее представление. Графиня де Ренель появилась во всём блеске своей красоты, сверкая улыбкой и драгоценностями, закутанная в меха баснословной цены, привезённые специально для неё из Московии. В сопровождении разряженного в пух и прах герцога Майенна. Герцогиня де Монпасье приехала чуть раньше вместе с Филиппом де Лоржем. Они должны были подстраховать Регину и Шарля в случае непредвиденного поворота событий. К тому же герцогиня ни за что не согласилась бы пропустить зрелище полного разгрома баронессы. Ещё один засекреченный участник тайного плана подруг — Гийом де Вожерон — незаметно затерялся среди пажей Майенна.

Франсуаза де Шамбе, одетая по последней моде, но явно переборщившая (даже по меркам Лувра) с декольте, флиртовала с герцогом Анжуйским и всем своим видом показывала свою роль при нём. На руках она держала подаренного герцогом горностая.

— Надо же, а я считала её неглупой женщиной, — Регина наклонилась к Шарлю Майенну.