РЕГИНА ТОДОРЕНКО. АЗАРТНАЯ ДУША

РЕГИНА ТОДОРЕНКО. АЗАРТНАЯ ДУША

Критика – это прекрасно! Люблю ее и радуюсь, когда летят стрелы. Если критикуют, значит, удалось затронуть струны души человека. И неважно – вежливо человек высказался или грубо. Главное, что он небезразличен ко мне и к тому, чем я занимаюсь.

–Многим 2020 год показался тревожным, волнительным и даже страшным. Но смотрю на вас, Регина, и думаю, что вам лично эти ощущения незнакомы. Излучаете одни положительные вибрации. – Знакомы-знакомы! И страхи, и боль, и смятение, и разные переживания – все мое. Но я  так устроена, что в экстремальных ситуациях не расслабляюсь, не растекаюсь, поэтому брать себя в руки не приходится. Это можно увидеть во многих выпусках «Орла и решки» .  Чего там только не происходило: меня и били, и грабили, а я четко реагировала и следовала своему плану. – Этому прекрасному качеству можно научиться? – Не знаю. Мне кажется, я с ним родилась. И у папы, и у дедушки молниеносная реакция. – Финал года у вас выдался предельно насыщенным. Стартанул проект «Орел и решка. Россия», вы стали участницей «Ледникового периода», причем не умея кататься. Продолжаете работать уже над четвертым сезоном авторского проекта «Регина+1», за который получили ТЭФИ. Что больше всего из перечисленного занимает мысли? – То, что новые проекты запускаются осенью, – обыч ное дело для телевизионщика. Мы вообще работаем 24/7. В изоляции я побыла всего пару недель, поэтому не особенно заметила разницы в привычном ритме. Все мои проекты абсолютно разные. В двух ощущаю себя как рыба в воде, давно набила руку. А вот «Ледниковый период» дается непросто. Навыка не хватает: я никогда  раньше не стояла на коньках, не ходила на каток, так что все ощущения новые. Занималась когда-то давно бальными танцами, это немного спасает. Все же у нас театрализованное шоу, следует проявлять актерские способности. Однажды, посмотрев нашу тренировку, Повилас Ванагас спросил моего партнера Романа Костомарова: «Она что, балетом занималась?» Мне было лестно! Даже засмущалась… Не зря, не зря себя истязала! Проект отнимает много сил и времени, но добавляет энергии. – Как вы отреагировали на само предложение участвовать? – В марте позвонил Авербух. Мы встретились на льду, прокатились за ручку, сделали пару кругов. Я мокрыми ладошками вцепилась в Илью как дикая кошка. Жить-то хочется, а лед такой скользкий, зараза! Но Илья сказал: «От лично! В тебе есть жажда победы. Значит, получится». Однако карантин вмешался в наши планы, так что к тренировкам приступили лишь в конце июня. Помню, как приехала на первую встречу с партнером – Романом Сергеевичем Костомаровым. Вышла на лед качаясь, шатаясь, еле держась на ногах. Он протянул мне свою  крепкую руку, и все – я поняла, что не пропаду. – Интересно, в фигурном катании так же, как в любительских бальных танцах: девушке можно упасть в объятия партнера и просто следовать за ним – пусть ведет? Со стороны будешь казаться звездой паркета. – Не-ет! На лед падать куда больнее, так что с танцами это несопоставимо. Когда на первых тренировках я ударилась головой, подумала, что мозг вылетел через ухо. Но видимо, я находилась в состоянии аффекта, потому что сразу даже не поняла – больно или нет. Прокаталась еще несколько часов, и только когда жутко закружилась голова, остановилась и поехала домой. Состояние было предобморочным. Не шучу. Оказалось, что сместились, вернее даже вылетели три шейных позвонка, и если бы протянула время, не поехала бы к врачу, все закончилось бы печально.