Реглан для братвы

Вместе с Гоблином *, Мизинчиком и Нефтяником * он заехал в магазин игрушек, где были приобретены прекрасно изготовленные французские куклы трех вышеперечисленных представителей фауны. Хомячка, жирафа и попугая разместили перед дверью одной из квартир Аркадия, где тот остался ночевать, позвонили, и, когда сонный хозяин распахнул дверь, спрятавшийся в закутке возле лифта Денис тонким голосом произнес заранее подготовленную фразу.

Реакция Клюгенштейна оказалась непредсказуемой.

Вместо того, чтобы вступить в разговор со зверюшками или хотя бы попытаться пнуть их ногой, браток захлопнул дверь и более к ней не подходил, несмотря на настойчивый стук в нее и звонки по телефону, на которые Глюк тоже не отвечал.

Так, спустя полчаса, четверка шутников и убыла, несолоно хлебавши, а Аркадий в тайне от друзей месяц посещал психоаналитика…

– Да, блин, дела-а, – протянул не знавший о розыгрыше Комбижирик.

Но долго ли, коротко ли текла беседа, однако, так как в числе собеседников был гражданин Ортопед, разговор в конце концов коснулся и еврейского вопроса.

– Я тут кой-чего почитал, – Михаил вытащил из заднего кармана джинсов перетянутую резинкой потрепанную записную книжку в кожаной обложке, весьма похожую на ту, что постоянно таскал с собой Харрисон Форд в киноэпопее про Индиану Джонса. – Мне чувак один статейку перевел. Амеровского конгрессмена, от Луизианы. Дэвидом Дюком * кличут… Наш человек, надо будет как-нибудь познакомиться, в Россию пригласить, – браток прочистил горло. – И нашел я в ней сильно интересные местечки из талмуда *…

– Изложи, – предложил Денис, поудобнее устраиваясь на стуле.

– Вот, – Ортопед послюнявил палец и нашел нужную страницу. – Слушайте… "Только евреи являются людьми, неевреи – это животные *"…

– Это как так? – возмутился Клюгенштейн, с презрением относящийся к любым националистическим и расовым предрассудкам.

– А так, – бесстрастно сказал Рыбаков. – Мишель просто зачитывает то, что в синагогах по сто раз на дню повторяется.

– Слушайте дальше, – Ортопед воздел вверх сжатый кулак. – "Даже лучшие из неевреев должны быть убиты *"… "Если еврей найдет вещь, потерянную неевреем, то нет необходимости ее возвращать *"… "То, что еврей получает воровством от нееврея, он может сохранить *"… "Евреи должны уничтожить книги христиан *"… И далее, блин, в том же духе… Или вот еще: "Еврейские священники воскресили Валаама из мертвых и казнили его *"… Вот тут я не совсем въехал… Какого-то Валаама казнили четырьмя разными способами…

– Валаам – это Иисус, – объяснил Денис.

– Какой? – тупо спросил Глюк.

– Христос, разумеется…

– Не понял, – помрачнел Клюгенштейн. – Они что ж, нашего Иисуса четыре раза мочили?

– Угу, – Рыбаков прикурил от поданной Комбижириком зажигалки. – Согласно существующим в традиционном иудаизме описаниям, после смерти Христа его по указке тогдашних раввинов оживил какой-то еврейский фокусник, и пейсатые всласть над ним еще поизмывались. Типа, на кресте, с их точки зрения, он маловато мучений принял… Варили в дерьме, душили, еще там чего-то делали. И это официальная позиция и даже гордость ортодоксов. У них там даже до сих пор религиозный спор идет, какая из хасидских сект больше усилий приложила, чтобы Христу максимальные страдания доставить. Причем, на полном серьёзе. Вот так то…

– А почему его тогда Валаамом называют? – хмуро осведомился Ортопед.

– Это типа псевдонима для нас, гоев. Чтобы такие, как ты, после прочтения талмуда не пошли убивать всех жидов подряд. Аркаша, к тебе это, естественно, не относится, – спокойно выдал Денис.

Глюк понимающе кивнул.

Определение «жид» Клюгенштейна никак не задевало, ибо он сам ненавидел тех соплеменников, кто играл на теме «еврейского вопроса» и использовал национальную принадлежность для оправдания своих неблаговидных поступков.