Реглан для братвы

– В общем, еды нам хватит, – резюмировал Рыбаков и повернулся к Комбижирику. – Ну, так что там, Гоша, в круизе-то случилось?

– Так, ничего особенного, конечно... Но поучительно, – браток влил в пасть полпакета сока, похлопал себя по пузу и откинулся на спинку собранного из титановых трубок стула. – Мы тогда в Астрахань ходили... А в устье Волги есть райончик, где калмыцкие рыбаки бомбят проходящие теплоходы.

– Бомбят [28]? – удивился Глюк.

– Не в том смысле, – Комбижирик махнул широкой мозолистой ладонью. – Икру по дешевке толкают. Набраконьерят, блин, осетров набьют, и продают...

– А-а, – успокоился Аркадий.

– Ага, – рассказчик неторопливо закурил тонкую вишневую сигариллу. – На полном ходу, блин, подходят на моторках к пароходам и лезут в нижние иллюминаторы с банками икры и осетриной. У меня там как раз каюта и была... Сдвоенная, – уточнил педантичный браток. – И никто ж меня не предупредил об этом народном обряде! Ну, выпили мы под вечер, как водится, я спать пошел... Сплю и вижу дивный сон: кто-то ломится в иллюминатор! Открываю – а оттуда на меня харя узкоглазая смотрит, типа, японец... Всё, думаю, доигрался, уже рожи самурайские мерещатся... А харя на ломаном русском меня и спрашивает – «Икра надо?». Ну, прикинул я, это ж всё равно сон, чего ж не взять-то? «Надо, – говорю. – Давай...» Тот опять по-русски – «Сколько надо?». «Давай всё, чо есть», – отвечаю. Сон же! Этот штрих желтомордый сует мне трехлитровую банку, потом еще одну, и еще... Я ставлю их под стол, принимаю еще парочку осетров, кидаю в угол, закрываю иллюминатор и заваливаюсь на шконку... [29] Тут опять стук в окно, уже понастойчивее, чем в первый раз. Открываю, а там, блин, вместо будки самурайской – ствол обреза. Двадцаточка, вертикалка [30], ижевского завода, – многоопытный Комбижирик, навидавшийся за свою насыщенную разными событиями жизнь тысячи стволов и навскидку определявший марку и модель, поднял палец. – И голос – «Дэнги давай или икра назад!». Ну, думаю, наглый какой черт попался! Во сне с меня еще бабки требует! Хотя всё равно ж сон... Ладно, думаю, дам ему в морду и икру выкину. Пусть, блин, подавится, животное... Так, типа, и сделал. Обрез вырвал, в харю двинул, банку метнул, потом вторую... Снизу крики, звон стекла, матюги, стрельба началась! Я иллюминатор закрыл и больше на шум не реагировал... Утром просыпаюсь – на столе обрез, под столом – икра, у двери рыбины валяются... Поспал, блин!

– А браконьеры что? – осведомился Денис. – Так всё и проглотили?

– Не знаю, – браток пожал плечами. – Может, их менты повязали, или рыбнадзор. Они ж такой фейерверк устроили ночью, что только слепой не увидит.

– Со мной был аналогичный случай, – вспомнил Глюк.

– Тоже в круиз ходил? – поинтересовался Ортопед.

– Не, дома у себя... Помните, год назад я с наркодилерами с Некрасовского [31] сцепился?

– Как не помнить! – улыбнулся Денис. – Тебя ж потом ОБНОН [32] разыскивал. Дабы отблагодарить за разгром лаборатории по производству экстази...

– Это позже было, – хмыкнул Аркадий Клюгенштейн. – А тот случай – чутка раньше, в самом начале.

– Ну, поведай, – предложил Грызлов.

– Мне тогда семена конопли под видом орегана вручили, – Глюк пошевелил густыми бровями, вспоминая прошедшие денечки. – Перепутали коробки, типа. Я травкой шашлычок на даче и обсыпал... Вкус – специфический! Но плохо потом – не передать!

– Само собой, – согласился Комбижирик, однажды принявший на грудь литр настоенной на анаше чачи и затем два дня вспоминавший, как его зовут, и зачем какие-то незнакомые крепкие ребята, представлявшиеся, к тому же, его друзьями, предлагают ему съездить на непонятную «стрелку» [33].

– Поехал разбираться, – продолжил двухметровый борец за здоровый образ жизни. – Нашел, блин, торгаша давешнего, что коноплю подсунул, дал, соответственно, в дыню... Тут кореша его набежали, во главе с папиком ихним. Ну, слово за слово, жопой по столу... Те вообще оборзели, орут, что травка дороже орегана будет, и я, типа, им еще должен! Это они мне! Прикидываете?

– Прикидываем, – за всех ответил Ортопед.

– Конечно, я не стерпел, – суровый, но справедливый Клюгенштейн всем своим видом выразил презрение к наглому барыге-наркоторговцу, посмевшему хамить уважаемому братану.

– Верим, – кивнул Рыбаков.

– Разумеется, – Аркадий засунул в рот очередной кусок пиццы и пожевал, – я дал ему в фанеру... [34] Но! У этого чудика во внутреннем кармане клифта [35] лежал пакет кокса [36] эдак на полкило... В общем, через секунду всё вокруг покрыто тонким слоем белого порошка...

– Душераздирающее зрелище, – согласился Денис.

– Дядя Ася приехал, – хмыкнул себе под нос развеселившийся Ортопед. – Вернее, дядя Изя.