Регулирование экономики и бюрократия

Когда в государстве, следующем принципам интервенционистской политики, общественное мнение повсеместно чувствует присутствие коррупции, оно совершенно право. Ведь продажность политиков, депутатов и чиновников составляет тот единственный фундамент, который в состоянии поддерживать всю систему. Без этого она должна была бы рухнуть и быть замененной либо капитализмом, либо социализмом. Для либерализма наилучшими представлялись те законы, которые максимально ограничивают свободу действий органов, уполномоченных на их проведение в жизнь, чтобы тем самым максимально исключить произвол и злоупотребления. Современное государство ищет пути для укрепления произвольной власти своих органов. Все должно быть отдано на полное усмотрение чиновников.

Мы не будем здесь рассматривать вопрос об обратном воздействии коррупции на общественную мораль. Разумеется, ни берущие взятку, ни дающие ее не подозревают, что их действия служат сохранению той системы, которая в глазах всего общественного мнения и в их собственных глазах является наиболее правильным общественным устройством. Они нарушают законы, полностью отдавая себе отчет в том, что тем самым они наносят вред общественному благу. И именно потому, что нарушение законов и моральных заповедей постепенно входит у них в привычку, они в конечном счете полностью утрачивают способность отличать право от беззакония, добро от зла. Когда практически все товары могут быть произведены или реализованы только с нарушением каких-либо предписаний, то в конце концов к преступлениям против закона и морали начинают относиться как к досадному явлению, сопровождающему «текущую жизнь», подвергая осмеянию как «теоретиков» тех людей, которые хотят жить другой жизнью. Торговец, который начал с нарушения валютных предписаний, запретов на ввоз и вывоз товаров и т. д., в скором времени не устоит перед тем, чтобы обмануть партнера по бизнесу. Упадок деловой морали, который называют «следствием инфляции», представляет собой неизбежного спутника предписаний, изданных во время инфляции и регулирующих деловые отношения.

Подчас можно услышать утверждение о том, что система интервенционизма благодаря небрежному исполнению ее предписаний стала вполне терпимой. Даже вмешательство власти в ценообразование более не воспринимается народным хозяйством как чрезмерная помеха, если предпринимателям с помощью денег и собственного красноречия удается как-то «выстраивать» свой бизнес с ее учетом. Бесспорно, без этого вмешательства было бы лучше, однако вместе с тем нельзя не прислушиваться к общественному мнению. Интервенционизм является-де той жертвой, которую якобы необходимо принести на алтарь демократии, чтобы сохранить систему капитализма в жизнеспособном состоянии.

Такая аргументация вполне понятна, если разделять точку зрения предпринимателя и капиталиста, придерживающегося марксистско-социалистических или государственно-социалистических убеждений. Для него частная собственность на средства производства выступает как установление, наносящее вред всему обществу, обслуживая интересы землевладельцев, капиталистов и предпринимателей. Сохранение частной собственности целиком и полностью отвечает, по этой логике, групповым интересам имущих классов. Если теперь эти классы сумеют путем некоторых не слишком обременительных для них уступок спасти институт частной собственности, который якобы полезен только им и вреден всему обществу и всем другим классам, то тогда с их стороны было бы глупо не идти на такие уступки, ставя под угрозу дальнейшее существование общественного строя, который выгоден исключительно им самим.

Разумеется, тот, кто не разделяет эту точку зрения относительно «буржуазных» интересов, не может согласиться с такой аргументацией в ее защиту. Невозможно понять, по какой причине следует сокращать производительность общественного труда, принимая для этого какие-то ошибочные меры. Если рассматривать частную собственность на средства производства как институт, полезный для одной части общества и вредный для другой, то тогда его следует просто отменить. Но если признать, что он выгоден всему обществу и что человеческое общество, основанное на принципах разделения труда, просто не может быть организовано иначе, то тогда этот институт необходимо сохранить, создавая условия для максимально эффективного выполнения им своих функций. Мы не говорим здесь о той путанице всех моральных установлений, которая неизбежно возникает, когда закон и моральный кодекс обходят стороной те понятия (или по крайней мере допускают их некорректное толкование), которые должны быть сохранены в качестве основы общественной жизни. Какой смысл имеет введение запрета на что-либо в ожидании, что в большинстве случаев этот запрет тем не менее можно будет обойти?