Рейд

Ольга одним быстрым движение сорвала с головы, лежащего на земле тела, маску. Да, запах был вполне приемлемым, немного вонял пластик и другие несъедобные вещи, но это было не страшно. Их она есть не собиралась. И тут это существо открыло свои зрительные органы. Ольге они показались нефункциональны. Отвратительно нефункциональны. Да ещё и цвет их был мерзок.

Небо перед закатом солнца бывает таким же бесцветным. И металлы бывают такого цвета. Нет, он жалок и слаб. Он ей был не соперник. И тут она почувствовала, что это существо, своим слабым и хлипким левым манипуляторам, схватило её левый манипулятор. Зачем? Неужто он собирался продолжить сопротивление? Глупая трата сил. Она уже собралась показать ему, кто будет доминировать на болотах и оторвать ему его манипулятор, когда под её брюхом что-то загудело, словно что-то быстрое, стремительно, молниеносно набирало обороты, и она ощутила тяжёлую и высокую вибрацию. А потом гул вибрации дошёл до такой точки, что просто исчез, и вибрация исчезла, ушла за пределы её чувств. Она больше её не чувствовала и не ощущала. Хотя вибрации были её коньком, её силой.

Зато с удивлением почувствовала нечто иное, она чувствовала, что у неё в гидросистеме стремительно падает давление. Так стремительно, что это заметно снижает эффективность работы мозга. Не понимая, что происходит, Ольга отпрыгнула от тела.

Замерла. Быстро анализируя ситуацию. Прислушивалась к себе. Осматривала себя. И увидела, что на землю льётся её внутренняя жидкость, жизненно необходимая ей для химических процессов. Ольга на своём брюхе-накопителе обнаружила длинную дыру. Дыру, из которой вытекала драгоценная жидкость! Сущность её биологического устройства. Как такое могло произойти, как её совершенная нервная система могла не заметить такого огромного повреждения. И не сообщить ей об опасности.

Ольга удивлённо подняла глаза на то, что ещё двадцать секунд назад было просто валяющейся на земле кучей съедобной протоплазмы. И теперь видела его, человека, который и не думал сдаваться. Который собирался продолжить бой. Который, стоя на одном колене, смотрел на неё своими мерзкими зрительными органами цвета металла, а своими манипуляторами снаряжал своё допотопное большое оружие, большими патронами.

— Ну, что, жаба, — сказал он, взводя курки на ружье, — сейчас опять попытаешься исчезнуть? С распоротым-то брюхом, думаешь получится?

Она ничего не поняла из того, что он говорил, но вот две бездонных дыры стволов, что таращились на неё чёрной пустотой, ей его слова перевели абсолютно верно.

Она решила прыгнуть, уж это ей хорошо давалось, иногда она одним прыжком перемахивала с кочки на кочку, между которыми было десять метров болота.

Она уже выворачивалась спиной к человеку, собирала в пружины свои небывало сильные ноги, но всего на долю секунды, на долю секунды задержалась, задержалась, чтобы собрать лапами дыру на брюхе, чтобы во время прыжка не разлетелись внутренности, в том числе и жизненно необходимые. Этого ему хватило:

Бах-х…

Привычно и так приятно бахнул выстрел. Аж сердце у Акима запело. Знал он, что на сей раз не увернётся тварь.

И точно, хоть плохо он стоял на одном колене, хоть гудело ещё в голове, но шесть тяжёлых, пятнадцати миллиметровых стальных картечин ударили это существо в правую лопатку.

У кого другого они бы вырвали ключицу и оторвали бы лопатку вместе с лапой. Но у этой мерзости, они только лопатку вывернули, прошли насквозь, а она лишь припала к земле, словно споткнулась.

Бурая жидкость потекла ручейками из раны. А она опять готовилась прыгать, уже подбирала под себя свои ноги.

Теперь Аким встал, у него лишь один патрон был, нужно было бить наверняка. Не дать твари нырнуть в рогоз.

Голова — нет. Бог знает, что там. Может ничего, как у «солдата» из переделанных. Ноги? Нет, их две. И на одной упрыгает, он сейчас слаб, догнать по рогозу её не сможет. Сердце — да хрен его найдёшь, а может и два их. Куда бить?

Не будь он рыбаком и немного охотником, может и ушла бы тварь.

Но нет, второй выстрел закончил дело. Почти закончил.

Картечь ударила зверюгу в крестец. Прямо в хребет. Разнеся кости позвонков на осколки. Сразу оборвав столб спинного мозга.

Ноги существа, его больше не держали, оно свалилась на бок, а они всё ещё дёргались, рефлексивно царапали мощными когтями землю, резко и судорожно сгибались и разгибались. Но только пыль поднимали.

Ольга валилась на бок, хотя мозг слал и слал приказ ногам прыгать. Всё шло не по штатному расписанию. Она заметно ослабла, давление внутри систем упало. Боль приносила в мозг сигналы о больших повреждениях в районе крепления правого манипулятора. Он не работал. Нижняя часть: системы накопления, система поддержки жизненно важных функций и системы движения вообще не отвечали на запросы. Всё, что у неё работало, так это один левый манипулятор. И она не могла понять, как всё это с ней произошло. Как это нелепое животное могло нанести ей такой урон? Как? Ей, существу, созданному самими дизайнерами. Совершенному существу.