Рейд, дающий надежду 2.2 (СИ)

— Леха! — замахал он руками, привлекая внимание. Тот подбежал к нему. Ботинок. Стандартный ботинок, какие носили танкисты, валялся на густом слое хвои под здоровенной сосной. Леха задрал голову наверх и наткнулся взглядом на темную кучку лежавшую на толстых ветках дерева метрах в трех от земли.

— Охуеть, — прошептал Леха, оценивая расстояние до грузовика. Выходило никак не меньше двадцати с чем-то метров.

— Давай лезь, скидывай, а я яму начну копать, — убитым голосом сказал Славка. Он, конечно, питал смутную надежду, что Дед выжил при взрыве КамАЗа. Все-таки военный грузовик и кабина была легкобронированной. Но если уж взрывом Деда откинуло так далеко, то он явно получил по полной. После такого не живут.

— Я вам скину, — неожиданно донесся сверху слабый голос. Славка подпрыгнул от неожиданности. Посмотрел на не менее, чем он ошарашенного Леху и задрал голову.

— Старый, ты охуел! Давай слезай.

— За старого ответишь. А слезть не могу — ногу походу сломал.

— Ну, пиздец, — выругался Леха.

— И что с тобой делать? — спросил Славка, прикидывая, что делать с неожиданной находкой.

— Иди до грузовика, поищи веревку, — скомандовал Дед.

— Там всё сгорело, какая нах веревка!

— Иди да поищи, я в тебя верю и побыстрее — ссать хочется, сил нету терпеть.

Славка утопал за веревкой. Леха, задумавшись, разглядывал дерево.

— Это хорошо, что вы за мной пришли. А где остальные? Я бой слышал, — спросил Дед.

— В лагере остались, — ответил Леха:- А бой.… Да, был бой. Тот заслон. Мы их снесли, но и сами еле живые остались. Танки под ноль раздолбали нам.

— Жопа, — ответил Дед.

Вернулся Славка, которому посчастливилось найти моток веревки валяющийся возле грузовика. Немного подгорелый с одной стороны, но на тощего Деда должно хватить.

— Леха? — спросил он, протягивая конец размотанного мотка.

— Угу, — Леха взял протянутый конец и полез к Деду. Добрался до него, перекинул веревку через толстую ветку у себя над головой и шустро обвязал Деда. Слез обратно.

— Держись, пенсия! — крикнул он, хватаясь за свисающую сверху веревку. Славка встал рядом. Натянули. Дед с матами и стонами ухватился. Аккуратно опустили Деда на землю. Тот не устоял на одной ноге и с громким воем завалился на землю.

— Бля-я-я, — простонал он, лежа на земле.

Нога, на которой не было ботинка, была неестественно вывернута внутрь.

— Пиздец! — прокомментировал увиденное Славка.

— Ага. Перелом со смещением, — подтвердил Славка, протягивая Деду фляжку с водой. Тот схватил и тут же ополовинил содержимое.

— Веревку режь, четыре куска по метру, — распорядился Леха. Положил на земле обе лопаты, расстелил между ними брезент. Кусками веревки привязали к лопатам брезент. Славка тем временем. Срубил тонкое деревце, очистил от веток и разрубил пополам. Получившуюся шину примотали бинтами к пострадавшей ноге. Дед матерился, но терпел. Его бледное лицо с каплями выступившего пота ярким пятном белело в наступивших сумерках.

Осторожно переложили Деда на носилки. Дружно вздохнули, подняли и понесли.

— Дед, ты, сколько весишь? — спросил пыхтящий Славка.

— Шестьдесят восемь, — последовал ответ.

— А кажется, что все сто, — прокомментировал с другого конца Леха.

— Это вы мне поссать не дали, сволочи, — простонал Дед.

— Теперь терпи, я опять тебя не подниму, — пропыхтел Славка.

— Куда я денусь, — невесело сказал Дед.

— А ты как выжил? — поинтересовался Славка.

— Чудом, парни, чудом. Я, когда развернулся, увидел, как из-за леса прямо мне в лоб вылетают два Охотника. Как я из кабины выскочил, сам не понял. Только пару шагов до кювета сделал, тут ракета и прилетела. А потом я полетел. До той сраной сосны. Об нее ногу и сломал. Вот и лежал там, на ветках, хрен знает сколько, слушал звуки боя. И вот, что я вам скажу парни. Нет ничего хуже, чем ждать. Вот так вот лежать и ждать неизвестно чего. Ждать и гадать, кто тебя найдет и найдет ли. Ведь КамАЗ этот сраный взорвался сразу же. И вы. Вы ведь хоронить меня шли. Даже не надеялись, наверное, живым застать. Я уже собрался себе пулю в лоб пустить, если завтра ничего не изменится. Но ждал. Лежал и ждал….

Дед, утомившись от монолога, замолк. Парни тоже притихли, задумавшись над его рассказом. Страшно. Страшно так вот остаться одному, обездвиженному. Лежать и медленно умирать, зная, что тебя вряд ли найдут. И, может статься, что все, кто знал где ты остался, уже погибли, и ты — последний. И ты не можешь, ни похоронить павших, ни отомстить за них, ни, даже, весть донести, что сгинула славная рота в неравном бою.

Так, в молчании, добрались они до лагеря. Чуть не прошли мимо, и только отсветы небольшого костерка на кронах деревьев помогли найти путь.

— Принимайте посылку, — сказал охрипшим голосом Леха. Они осторожно опустили носилки на землю.

— Что там? — вяло поинтересовался Семён, дежуривший у костра.

— Не что, а кто? — сказал Славка, падая, где стоял. Всё сегодня он больше никуда не пойдет.

— Вы что Деда сюда притащили? Я думал, там закопаете, — удивился Ворчун.

— Я тебя сейчас самого закопаю, — возмутился Дед.

— Да ну нах! — подскочил Ворчун, бросаясь к носилкам: — Дед! Живой!