Рейд к звездам

Мэлтби едва не забыл об этом. Новая мысль зародилась в глубине его мозга. Собственно, много месяцев назад он уже сформулировал для себя решение проблемы Пятидесяти Солнц — решение, учитывавшее многие ее аспекты. Тогда Мэлтби не воспринял своей идеи всерьез — она показалась ему смехотворно-нелепой, ибо исходила из предпосылки, что один человек в состоянии убедить три враждующие группировки, даже навязать им на время свою волю. Сейчас пришло озарение — Мэлтби понял, как добиться этого. Но... В любой момент может сработать то, что они на него напялили.

— Это помещение! — выкрикнул он. — Если вам дорога жизнь — бегите отсюда! Немедленно!

Ральф Ханстон уставился на него, сверкая глазами. Он не казался испуганным.

— Здесь опасно из-за вашего присутствия? — поинтересовался он.

— Да. — Мэлтби слегка развел руки и вытянул шею, чтобы смертоносный луч не мог поразить его.

Но Ральф Ханстон не стрелял.

— Что-то здесь не так, — нахмурившись, сказал он. — Разумеется, я не могу позволить, чтобы командирская рубка линкора осталась в ваших руках. Следовательно, ваши слова равносильны предложению убить вас. Несущий в себе опасность должен умереть. Это очевидно — даже слишком. — И резко добавил: — В тот миг, когда я выстрелю, действие следящего за вами устройства будет нейтрализовано, и вы также сможете воспользоваться оружием. Вы этого добиваетесь?

Так оно и было.

— Беги отсюда, идиот! Беги! — вот и все, что смог выговорить Мэлтби.

Ральф Ханстон не двинулся, лишь лицо его слегка побледнело.

— Единственная опасность, какую мы в состоянии представить себе, заключается в том, что они как-то ухитрились доставить сюда выход одного из трансмиттеров «Звездного Роя». — Он пристально посмотрел на Мэлтби. — Мы пока еще не в силах понять, как именно работают эти трансмиттеры, но одно знаем точно: трансмиттеры разных кораблей никак между собой не связаны. Они по-разному настроены и направлены, и эта изначальная настройка не поддается изменениям. Но вам должна была представиться возможность узнать секрет их действия. Откройте его мне!

«Откройте мне!» Теперь Питеру стало окончательно ясно: придется напасть на Ральфа Ханстона, невзирая на корабельную защиту. Поскольку рассчитывать приходилось лишь на собственные мышцы, следовало хоть частично отвлечь внимание противника. А для этого надо начать разговор.

Но какая ирония! Сумев при помощи своих технических экспертов правильно оценить природу грозящей им опасности, Ральф Ханстон теперь, ничего не подозревая, стоял перед человеком, костюм которого являл собой выходную камеру трансмиттера.

— В основном, нынешние трансмиттеры мало отличаются от тех, при помощи которых некогда появились на свет первые деллианские роботы, — сказал Мэлтби, — разве что в них используются некоторые оригинальные детали. Создатели роботов взяли за основу электронный образ человека и сотворили из органической материи его точное — в их представлении — подобие. Разумеется, где-то крылась ошибка, потому что деллиане никогда не являлись точными копиями людей, отличаясь от них даже физически. Из этих-то различий и выросла ненависть, пятнадцать тысяч лет назад приведшая к уничтожению «роботов». Впрочем, это все история. Ныне трансмиттеры материи сначала превращают тело в поток электронного излучения, а затем воссоздают его, используя процесс восстановления тканей. Сейчас осуществить этот процесс не сложнее, чем зажечь свет, щелкнув выключателем, и...

В этот момент Мэлтби бросился на Ханстона. Страх, порожденный сознанием того, что он находится под прицелом, исчез, потому что мезоделлианский лидер, подобно миллиардам людей до него, заколебался в критический момент — и проиграл! Выстрел прозвучал в тот момент, когда Мэлтби уже выкручивал сжимавшую его руку, — огонь бессильно разбрызгался по неуязвимому палубному настилу. Затем оружие выпало из рук Ханстона.

— Подлец! — прохрипел он. — Вы знали, что я не смогу выстрелить в наследного лидера мезоделлиан. Предатель!..

Мэлтби ничего этого не знал. И не мог тратить времени на разглагольствования. Голос Ральфа Ханстона пресекся, потому что Мэлтби ухватил его голову и, сжимая ее, как в тисках, притягивал к своей груди — внутрь. Ральф Ханстон был настолько сбит с толку этим обстоятельством, что в решаюший момент даже прекратил сопротивление. В этот миг Мэлтби и протиснул его сквозь трансмиттер — со стороны могло показаться, что прямо внутрь собственного тела.

Еще не успели исчезнуть из поля зрения извивающиеся ноги, а Мэлтби уже нетерпеливо рвал застежки костюма, затем сбросил его и сложил, следя, чтобы поверхности трансмиттера прилегали друг к другу. Подбежав к пульту управления, Питер отрегулировал антисвет так, чтобы тот работал на него, и произвел еще несколько корректировок. Минутой позже корабль принадлежал ему.

Оставалось только сообщить всем трем группировкам о его решении.

И еще... Глория.

22