Рейд к звездам

Они трое больше не пересекали барьер. Если где и имелась еще какая-нибудь преграда для руллов, то она была неощутима. Двери всех зданий оказались широко раскрыты — заходи куда хочешь. Хуже всего то, что кругом не было ни единой души и никто не мог помочь ему. Только бы узнать, руллы — его спутники или нет! Если это руллы, то вдруг у них есть какое-то сверхмощное оружие, которое может повредить Корабль?

Они вошли в огромное, площадью в половину квадратной мили здание. В здании не было пола: вместо него — гигантская пропасть, наполненная какими-то кубическими конструкциями. Вершина ближайшей из них не доставала четверти мили до пола, сделанного из прочнейшего пластика, прозрачного до такой степени, что и на глубине в несколько миль можно было видеть вспышки гигантских кварковых реакторов.

И в центре этого здания, царства металла и пластика, обнаружилась женщина, живая женщина, показавшаяся Дидди феей из сказки. Одета она была в длинное серебристое платье, по которому при любом движении бежали маленькие блески. Она кивнула мальчикам и дружелюбно спросила:

— Ищите Источник? А я — Чувствующая. — У нее был нежный, ласковый голос. Почти как у мамы.

Джекки и Джил помалкивали, а Дидди сказал, что знает о ней. Он слышал в Саду о таких людях. Они каким-то ненаучным образом могли следить за ходом кварковой реакции. Из-за того, что ЧУВСТВУЮЩИЕ могли регулировать все процессы в своем организме, они жили очень долго — сто с лишним лет.

Дидди был разочарован. Женщина явно не могла разрешить его сомнений, она не подала знака. Но, может, она что-нибудь расскажет ему о Звуке? И потому он спросил:

— А эти реакторы внизу могут издавать звук?

— Конечно.

— Но там же нет ни одной движущейся детали!

Женщина только улыбнулась.

— Вы — хорошие ребята, и я хочу вам помочь. Я шепну каждому на ухо ключ к разгадке. Ты будешь первым. — Она двинулась к Дидди, наклонилась над ним. — Не показывай удивления. Слушай меня внимательно. Иди направо, потом спустишься по эскалатору номер семь — до бруса с надписью «Н» — и в сточном отверстии металлического тротуара найдешь маленький бластер. Если понял меня, то кивни. — Дидди кивнул. — Спрячь бластер в карман и не стреляй без приказа. Счастливо!

— Она выпрямилась. — Ну, а дальше ты сам, — сказала она уже вслух и подошла к Джекки. — Теперь ты...

Тот покачал головой.

— Мне подсказок не нужно — не люблю шептунов.

— Я тоже, — сказал Джил.

Женщина улыбнулась.

— Ну, ладно... Вы знаете, что такое туман, дымка?

— Конденсирующиеся испарения, — отчеканил Джекки.

— Это ключ. А теперь идите — через четыре часа рассвет.

Подойдя к выходу, Дидди обернулся. Женщина теперь выглядела как часть кресла, из-за своей неподвижности и отрешенности во взгляде она казалась неживой. Но отныне он знал: Корабль в опасности. И руллы направлялись именно к нему.

19

Несмотря на волнение, Джемисон все-таки уснул. Слишком много он пережил в своей жизни, и частенько только крепкие нервы спасали его от гибели.

Проснулся он от того, что кто-то теребил его за плечо. Доктор тяжко вздохнул и повернулся на другой бок. «О господи, и тут не дают поспать!» — Тревор решил играть свою роль до конца. Он открыл глаза — на его постели сидела Веда. Он взглянул на часы. Двадцать две минуты третьего.

«Черт возьми, — подумал Джемисон. — Я должен выспаться. Завтра тяжелый день». И это была полная правда. А потому он закрыл слипающиеся глаза.

— Я не могу заснуть, — сказала Веда жалобным голосом. Она выглядела страшно расстроенной, под глазами возникли черные круги. Тревор проснулся окончательно, но не подал вида. — Милый... — Он пошевелился, застонал, но разве ее этим растрогаешь? — Любимый... — Он открыл глаза снова. — Дорогой, проснись, пожалуйста. Я так волнуюсь!

— Ты хочешь, чтобы я не выспался?

— Извини, пожалуйста, я не хотела тебе мешать.

Но было ясно, что она сказала это исключительно для проформы и произнесенные извинения тут же вылетели у нее из головы.

— Милый... — Он не ответил. — Мы должны узнать.

Джемисон настолько вошел в роль, что даже сам испугался, насколько легко ему удавалось быть черствым и безразличным к ближнему своему. Он спросил ворчливо:

— Что узнать?

— Сколько их.

— Кого?

— Ребят на улицах...

— Веда, ведь мне утром на работу.

— Работа... — презрительно сказала она. — Работа! Думаешь ли ты еще о чем-либо?! Остались ли у тебя хоть какие-нибудь чувства?!

Джемисон промолчал, выдерживая паузу в надежде, что жене надоест ждать его реакции и она отправится к себе. Но Веда не уходила.

— Ты и люди, подобные тебе, слишком бесчувственны.

— Если ты пытаешься оскорбить меня, то это напрасный труд. — Он сел и мысленным приказом включил полный свет. — Дорогая, можешь радоваться. Ты своего добилась — я проснулся.

— И вовремя. Если не позвонишь ты, то это сделаю я.

— Ладно, я позвоню. Но что обо мне подумают люди?.. Только не стой у меня над душой. Сиди здесь.

Он вышел из своей спальни и захлопнул дверь. Затем позвонил по известному номеру. На экране появилось словно тесанное из гранита лицо человека в адмиральской форме. Этот адмирал был хорошо знаком Джемисону.