Рейд во спасение

– Да, я зря упустил из рук вожжи, занявшись дворцами… Хорошо, ты прав… Я, как глава клана и всего нашего племени, клянусь перед вами и своими людьми, что никто не посмеет преследовать тебя как за убийство моего сына Зарана, так и за гибель многих моих потомков…

Азазель прервал:

– И оставите в покое Раматера!..

Малфас спросил в недоумении:

– А это кто?

– Последний из убийц твоего деда, – пояснил Азазель. – И прадеда Зарана.

Малфас спросил осторожно:

– А кто он тебе?

– Никто, – сообщил Азазель. – Но нельзя появляться в мире людей со своими правилами!.. А Заран начал уничтожать убийц вашего пращура и у нас, а это запрещено законом Первых!.. Ты знаешь, о ком я говорю.

Малфас помолчал, вздохнул.

– Так вот из-за чего Заран пытался убить тебя? За то, что ты помешал ему свершить праведную месть?

– Вершите свою дурацкую месть у себя, – отрезал Азазель. – Ваш мир – ваши правила. Мы уважаем суверенитет, хотя для века глобализации это как бы феодализм… Но всякий, проникший в мир людей, будет отвечать по нашим законам. Как видишь, мы можем не только защищаться там, не высовывая носа из мирка людей! Но и здесь, Малфас. Мы и здесь, если нарушат наши права там, введем свои правила.

Малфас сказал со вздохом:

– Да, твой ответный визит оказался… впечатляющим.

– Мне важнее, – напомнил Азазель холодно, – чтобы оказался результативным. Ты знаешь, я ничего не делаю просто так. Ну там для красоты или чести. Хотя я тоже зодчий, но я как бы зодчий наоборот.

Малфас вздохнул и проговорил усталым голосом:

– Клянусь за себя и весь свой клан, никто не станет преследовать этого Раматера, даже если тот вернется в наш мир… Кто ослушается, тот станет врагом клана, и всякий обязан убить отступника.

– Ради мира на земле, – уточнил Азазель. – Раматер не вернется, обещаю. Так что можем считать, что и с этим вопросом покончено?

– Я дал клятву, – напомнил Малфас с некоторой высокомерностью в голосе. – За себя и за всех. Это нерушимо.

Азазель сделал знак Обизат, та убрала нож от горла девочки и толкнула ее в спину. Малышка с плачем ринулась к Малфасу, тот присел, она обхватила тонкими ручками его шею и прижалась всем телом.

Малфас поднялся с нею на руках, держа у сердца, прямо взглянул на Азазеля.

– Спасибо, – произнес он тяжелым голосом. – Вижу по разрушениям, вы могли убить гораздо больше наших. Я строитель, могу понять, какие силы понадобились, чтобы сокрушить эти стены. Обещаю, никогда не стану сражаться с тобой, Азазель!

Азазель молча кивнул и отступил. Михаил выждал, когда Малфас с дочкой с помощью двух крупных демонов поднимется на бехема. Остальные соратники наблюдали молча, но часть по-прежнему не сводит взглядов с Азазеля, Михаила и Обизат, готовые ринуться в бой по малейшему знаку вождя.

Тяжеловесный бехем под рукой Малфаса грузно повернулся в обратную сторону. Михаил перехватил хмурый взгляд вождя клана, который тот бросил в сторону Азазеля. В глазах Малфаса отчетливо читается злость вперемешку с облегчением, даже ожиданием неких благоприятных перемен, а это значит, Азазель сумел поставить победную точку.

Обизат с ожиданием смотрела на своего вождя и повелителя, а Михаил все еще провожал взглядом удаляющийся отряд Малфаса с телохранителями.

Выжженная и прокаленная земля гремит под копытами, корка еще горячей и дымящейся лавы трескается и выстреливает злые синие дымки.

Азазель сказал бодро:

– Отдохнули? Готовы?

Михаил со стоном опустился прямо на горячую землю, раскаленные камни пытаются впиться острыми гранями в тело, но безуспешно, грудь все еще вздымается тяжело, сейчас бы восполниться, но даже дотянуться до клипот нет силы…

Азазель взглянул на него сверху вниз с сочувствием и некоторой жалостью.

– Ты чего разлежался? Перед женщиной не стыдно?

Обизат возразила:

– Передо мной ничего не может быть стыдно со стороны моего повелителя! Ему при мне можно все.

– Гм, – сказал Азазель задумчиво, – кого бы мне прибить так же выгодно…

– Только Люцифера, – ответила Обизат чуточку злорадно. – Говорят, Лилит сейчас с ним.

Азазель поморщился.

– Она блондинка, а мне больше нравятся брюнетки.

– Тогда придется самому, – сообщила она. – Брюнеток много, но для великого Азазеля недостойно быть с женщиной ранга ниже Лилит.

– Я демократ, – напомнил Азазель. – Мишка… ты чего?

Михаил сказал измученно:

– Ладно, тащи меня сам. Замок был крепкий, у меня нет сил пошевелить даже пальцем. Пока ты разговаривал с Малфасом, я только надувал щеки. Тащи, а то вот-вот сдохну…

В глазах Азазеля мелькнуло странное выражение, он подумал, сел рядом с Михаилом, скрестил ноги и чуть наклонил голову, всматриваясь в красное от жара лицо Михаила.

– Куда это обратно? Ты чего?

– В мир людей, – прошептал Михаил. – Как же там хорошо… Обизат, тебе понравится, ты еще ребенок.

Азазель сказал с интересом:

– А что, в самом деле поверил, будто явились в ад только для того, чтобы разделаться с Зараном?

Михаил замер, даже раскаленный воздух остановился в груди, но так ожег внутренности, что его встряхнуло, дыхание вырвалось с хрипами и ожгло горло.

– А… для чего?.. Это у тебя такие шуточки?

Азазель покачал головой.