Рейд

Аномалия, воскрешающая мертвецов. Вреда от нее никакого, и не проявляет она себя никак, пока в нее не попадет труп человека или мутанта. Из человека получается зомби, а из мутанта – мутант в квадрате. Такого убить можно, только если мозг напрочь из гранатомета разнести, чтоб даже кусочка в черепе не осталось. Или голову отрезать. Многие раненые мутанты „роженицу“ чуют и ползут в нее подыхать, чтобы снова возродиться в виде мутанта-зомби».

Волк потрясенно оторвался от чтения… Ведь именно это слово было нацарапано на двери этого дома! Стало быть, какого-то сталкера с его подругой убили и швырнули сюда. Их трупы попали в эту аномалию и обратились в зомби. Кто-то усек это дело и запер их в доме, нацарапав предупреждение на двери…

В груди Волка похолодело, когда краем глаза он увидел, как колыхнулась занавеска, прикрывающая вход в соседнюю комнату… В поле зрения показалась аморфная воздушная тень, которая была едва заметна в предутренних сумерках. Она медленно ползла к дивану, на котором мирно спала Маша. Рука Волка легла на рукоять катаны. Из-под ножен лилось ярко-зеленое свечение рвущегося на свободу клинка. И тут Волк с холодящим душу ужасом осознал, что все это время страшная аномалия находилась рядом с ними! А сейчас она подбирается к его любимой женщине… Верная катана давно пыталась предупредить его… Еще тогда, при его короткой схватке с двумя зомби, она испускала предостерегающее сияние!

Он медленно поднялся на ноги и плавно извлек меч из ножен. Клинок осветил комнату изумрудным светом, четко обрисовавшим в пространстве очертания Роженицы. Аномалия остановила свое плавное течение, на мгновение замерла, а потом двинулась к Волку. Сердце его, казалось, остановилось, когда он ударил аномалию рассекающим ударом… Раздался оглушительный хлопок, больно ударивший по барабанным перепонкам. Соприкоснувшись с сияющей сталью, неосязаемое тело съежилось… а потом распалось в пространстве на мириады сверкающих и тут же затухающих искр.

Разбуженная шумом, Маша вскочила и зачарованно уставилась на Волка, держащего горящий меч в руках…

– Все хорошо… – тихим голосом произнес парень. – Опасность миновала…

– Ага, – сдавленно произнесла Маша и уселась на диване, поджав под себя ноги.

Волк стоял посреди комнаты, глядя на изрыгающий языки пламени клинок… «Это еще не все!» Роженица выползла из комнаты, где спали Иван и Алена. Внутри у Волка что-то оборвалось, он издал тихий стон… «Как же так! Почему я не нашел этот прибор раньше?! Почему вообще выбрал именно этот дом?!!!»

– Сиди там и не дергайся! – не своим голосом произнес он, хватая со стола пистолет.

– Х-хо-рошо… – испуганно выдавила из себя девушка.

Откинув в сторону занавеску, Волк вошел в комнату, и липкий страх, какого он еще не испытывал в своей жизни, казалось, сковал его легкие…

Алена лежала на спине, не подавая признаков жизни… Над ее телом склонился перебинтованный Крот. Похоже было, что раны уже не доставляли ему страданий – урча от удовольствия, он сладострастно вгрызался в горло своей девушки… Своей Алены, которую он почти что боготворил! За которую он легко принял бы любую смерть!

От непереносимой душевной боли, отвращения и безысходности Волка вырвало… Привлеченный этим звуком, Крот резко обернулся. Уцелевший глаз новорожденного зомби с яростью смотрел на своего бывшего друга… Зомби подобрал под себя ноги, готовясь к прыжку. Видимо, поврежденные в схватке с ктулху мышцы все же плохо повиновались – движения Крота были медленными и неуверенными. Словно находясь в страшном сне, Волк поднял пистолет и выстрелил в лоб обратившегося друга… Обездвиженное тело, будто мешок, повалилось рядом с мертвой Аленой, горло которой было разорвано от подбородка до самых ключиц. Глядя в ее широко раскрытые глаза, наполненные удивлением и болью, Волк подумал: «Скоро и она тоже…» Скрепя сердце он еще раз надавил на спусковой крючок…

На выходе из комнаты он столкнулся с Машей, которая рвалась в комнату. Волк крепко прижал ее к себе и увел прочь от места ужасной и трагичной расправы. Он гладил ее по спине, шепча на ухо:

– Родная, тебе не нужно туда… Их больше нет…

– Как?! – впадая в истерику, Маша била его кулаками по груди и лицу. – Я не верю тебе!

Он легко ударил ее по щеке, взял за подбородок и, внимательно посмотрев прямо в обезумевшие глаза, тихо, но твердо повторил:

– Их больше нет…

– Мне нужно посмотреть…

– Поверь, не надо тебе туда, – твердо сказал Волк. – Собирайся – мы уезжаем.

Она всхлипнула и покорно принялась собирать вещи, действуя почти автоматически.