Рейдер

В голове не было ни одной завершенной мысли. Какие-то обрывки фраз, идей, строчки песен - фоновый шум. От того шквала эмоций и выводов, с которым она садилась за руль, сейчас не осталось ничего. Сообщая о голоде, урчал желудок. От холода в незаведенной машине стали мерзнуть пальцы. Простые ощущения, естественные реакции. Никаких надуманных проблем.

На улице окончательно стемнело, и, если бы ни яркий свет фар проехавшей мимо машины, Марина даже не узнала бы вышедшего из больницы мужчину. Другая прическа, новый рюкзак, очки, делавшие его старше сразу на несколько лет. Глеб. Давно не свой, но все еще не чужой.

Не верилось. События четырехлетней давности повторялись один в один, словно Ауди стала машиной времени. Марина, не моргая, наблюдала за каждым движением бывшего жениха.

Сказав что-то, он пожал руку охраннику. Потом направился в сторону парковки.Быстро прошел мимо ее машины под каштаном. Распахнул пассажирскую дверь темно-синего Ситроена и поцеловал сидящую за рулем женщину. Неторопливо, нежно, как умел. Она в ответ весело растрепала его волосы. Приложив указательный палец к губам, показала на заднее сиденье. завела двигатель.

Прошло от силы пару минут. Рекламная пауза, и та длится больше. “Ты не стала узнавать, женился ли он?”- всплыли в памяти слова Аарона. Тогда Марина не солгала. Боясь боли, она старательно пряталась от любой информации о Глебе. Одно его имя вызывало тревогу, а сейчас, увидев своими глазами… не испытала почти ничего. Короткое и болезненное, как укол иголкой, разочарование. И пустота.

Ни обиды, ни горечи. Лишь внезапное, яркое, заставляющее сердце биться быстрее желание оказаться в объятиях другого непостижимого и пугающе дорогого мужчины. Это было неправильно, совсем не так, как четыре года назад. Никакой романтической влюбленности, никаких фантазий о будущем. И так сильно, что слезы на глаза наворачивались.

Больше не заботясь, что ее заметят, Марина повернула ключ в замке зажигания и выехала со стоянки. Ругая себя за то, что не взяла телефон и не посмотрела на билете время вылета, она в пол утопила педаль газа. Другие водители шарахались, уступая место голубой Ауди. Светофоры горели лишь зеленым. Путь к больнице, занявший полдня, обратно превратился в полчаса на полупустых улицах.

“Быстрее. Ну, пожалуйста. Быстрее!” - единственные слова, которые крутились в голове. Казалось, даже полицейским было плевать на нарушающий все правила автомобиль. Город ждал, чем же закончится эта сумасшедшая гонка, и даже когда поездка превратилась в бег по лестнице, Марину никто не остановил.

Конверт с билетом лежал на столе, там, где она его и оставила. Рядом разрядившийся телефон, папка с логотипом «Альфы е и грифом «Секретное, Чуть поодаль чемодан. Стараясь унять нахлынувшую ни с того ни с сего дрожь, Марина медленно, будто боясь спугнуть кого-то невидимого, подошла к столу и раскрыла конверт.

Рейс “Санкт-Петербург- Тель-Авив”. Дата сегодняшняя. Вылет двадцать-тридцать. От последних цифр внутри словно все оборвалось.

***

Аарон думал, что слетит с катушек за вторую половину дня. Дурацкий рыцарский жест позволить Марине самой ознакомиться с документами и сделать выводы вылился в многочасовой поиск по всему городу.

К концу дня Берг готов был пойти на сделку с Павловым или даже с Рогозиным. С кем угодно, лишь 6ы только найти Марину, живой и невредимой.

Без команды, в одиночку, он разрывался между квартирами, вокзалами и причалами, а когда Ювелир сообщил, что голубая Ауди запарковалась у дома Рогозиной,поставил рекорд скорости, который и не снился безбашенным стритрейсерам.