Рейдеры

В этот момент Вольфганг сделал то, что в конечном итоге и спасло наши жизни – немец принялся отстреливать дымовые гранаты, все восемь штук. Секунду спустя Нидеррайтер-старший приоткрыл верхний люк, выпихнув наружу бельгийскую М72. Скатившись по броне, граната разорвалась у правого борта «амтрэка», нашпиговав осколками так и не добитого мною оборванца. Этот гад, как выяснилось, уже успел подобраться к БТРу вплотную, находясь в «мёртвой зоне» для башенного вооружения амфибии.

Воспользовавшись ситуацией, сержант Мак-Кинли – его чисто случайно прикрыл своим телом Гельмут – заскочил в десантное отделение, и секунд десять спустя всё пространство вокруг «амтрэка» оказалось затянуто плотным дымом. Противник прекратил обстрел, видимо, не желая без толку тратить боекомплект. Замолчали и мы, но уже по другой причине – требовалось успеть сделать ноги, пока работает дымоаппаратура и горят дымовые шашки.

– Саня! Это я! – плюнув на боль, я быстро подполз к Александру, где и обнаружил, что капитан ранен в плечо. – Вот, чёрт! Как же ты стрелял-то!?

– На адреналине, походу, – отозвался капитан, бледнея буквально у меня на глазах. – Обозлился я очень, когда по плечу попало… Вова, вколи промедол, что-то мне не очень… Руки дрожат…

Пока я вкалывал товарищу промедол, Рон Мак-Кинли бросился проверять состояние «кожаных воротников», чьи тела лежали поодаль. Лейтенант Фридман был убит наповал попаданием в голову – утопив в реке шлем, Мэтт повязал голову банданой, чем сильно облегчил врагу задачу отправить себя на тот свет.

Погибла и та пара морпехов, которые «держали» восточный сектор – их прошило пулемётной очередью. Ещё двое американцев находились в статусе «трёхсотых», и сержант быстро поволок их обоих в зелёнку, подальше от неподвижного БТРа.

Добив из «крупняка» остаток ленты, Вольфганг пулей метнулся к сыну, лежавшему у левой гусеницы амфибии. Будучи раненным в обе ноги, Гельмут с трудом мог передвигаться ползком, подтягиваясь на руках. Подхватив сына, бывший офицер «штази» поспешил за Мак-Кинли, чтобы успеть скрыться в кустарнике, пока позволяет обстановка.

Наш отход прикрывали Руденко и Мышкин, умудрившиеся во время боя не получить ни царапины. Позднее Марк рассказывал, что он словно почувствовал на себе чей-то взгляд, прямо как много лет назад там, в Чечне. Бывший спецназовец резко сбил Руслана подножкой и тотчас рухнул на землю рядом с товарищем. Это, видимо, и спасло обоих капитанов от пуль снайпера, который взял на прицел нас с Барулиным.

А Саня, похоже, вообще родился в рубашке, иначе невозможно объяснить, каким образом пуля угодила ему в плечо, да ещё столь удачно, что прошла исключительно через мягкие ткани. Хотя Александр и потерял прилично крови, но он мог двигать рукой, а главное – мог передвигаться самостоятельно. В отличие, например, от двух раненых американцев.

Занимавшийся ремонтом гусеницы морпех получил два ранения – пули угодили в руку и в голову. Шлем спас американца от смерти, но не уберёг от сотрясения мозга и травмы шейных позвонков. Солдат был без сознания, и мне пришлось тащить его волоком около двух километров. Второй морской пехотинец получил ранение в грудную клетку – пуля пробила бронежилет. Раненый потерял много крови и периодически терял сознание, пока Рон тащил его на себе.

Нам повезло, что враг либо не рискнул, либо не смог помешать нашему отходу. Если бы противник имел силы и средства организовать погоню, то мы бы никогда не выбрались из того чёртова «каньона». Но произошло то, что произошло, и в конечном итоге мы беспрепятственно добрались до противоположного откоса.

Подойдя к склону, сделали привал, осмотрелись по сторонам, подсчитали остатки БК, перевязали «трёхсотых». Быстро выяснили, что не имеем возможности выйти на связь ни с армянами, ни с наёмниками. Дальности действия «моторол», увы, не хватало, а подаренная Жераром радиостанция стала трофеем неизвестного противника. Вместе с «амтрэком» и его бортовой радиоаппаратурой. Кроме того, враг завладел парой ручных гранатомётов, запасом патронов и всем прочим нашим имуществом.

Быстро прикинув то да сё, решили идти напрямик к Амазонке, до которой, по нашим прикидкам, было с десяток километров. Оттуда был шанс связаться либо с моряками, либо с «солдатами удачи» в немецком кластере. Ну, и не нужно объяснять, что раненым требовалась квалифицированная медицинская помощь, которую могли оказать только на другом берегу реки.

Спустя буквально пять минут стало ясно, что добраться до Амазонки будет сложнее, чем планировалось. Крутой откос высотой метров в шесть-семь тянулся с юга на север и представлял из себя достаточно сложное препятствие. Не будь у нас четверых «трёхсотых», мы бы смогли взобраться наверх, пусть и не с первого раза. Увы, с ранеными на руках мы не могли провернуть подобный фокус, ибо не имели при себе ни верёвок, ни тросов. Пришлось двинуть на юг, в сторону моря, в надежде найти подходящее местечко, где можно преодолеть склон.