Рейнджер

Блин! Я еще и склеротик. На том месте, где я находился, бушевал клубок зеленых нитей. Через несколько секунд он исчез. Если бы я не прыгнул на десять метров назад, то мне стало бы грустно. Блин, железки-то заканчиваются. У вампиров не более десятка болтов на арбалет. Столько железа уже всажено, а шкер продолжает свой волчий шаг. Он сумасшедший, если надеется убежать. Закончится сила — и что он будет делать?

— Смотреть на ваши трупы, баран.

Точно, друид сказал: быстро. Интересно, а это сколько минут в его понимании? Я снял плетение, и пять ножей пропали в смерче. Остался только айдал. Пару стилетов и кинжал с мизерикордом метать глупо. Клайд я метать не буду.

— Наверняка они в сговоре. Когда будет заканчиваться сила у шкера, тогда и выйдет срок.

Логично, но глупо. Оно ему надо?

— Гил!

Прыжок, и я клайдом перерубил нить, впившуюся в тело Добряка. Блин! Она пробила кирасу! Я взвалил безвольное тело на плечи и побежал в сторону от направления движения смерча жизни. Два десятка шагов, и я положил Гила на траву. Это не нить — это побег вьюна.

— Не прикасайся к нему! — крикнул Лорак, оказавшийся рядом со мной.

— Почему? — я отдернул руку от обрывка побега.

— Сейчас он пожирает внутренности Гила, — глухо сказал Большой. — Медленно пожирает, вцепившись в них и медленно пуская в теле Гила все новые побеги. Если ты попытаешься выдернуть вьюн, то убьешь Добряка. Хотя, может быть, так и стоит поступить. Гил отравлен, он без сознания и ничего не чувствует. Легкая смерть.

— Ничего нельзя сделать? — тихо спросил я.

— Нет, — покачал головой Лорак.

— Попробуем, — зло усмехнулся я.

Разумные перестали обрабатывать смерч последними железками и отбежали от него. Все они столпились около меня с Лораком. Скорбь плескалась в их глазах, когда они смотрели на Гила, и ненависть, когда смотрели на смерч жизни. А шкеру хорошо досталось от стали, он уже просто идет. Медленно идет. Видно, пропустил пару хороших плюх и вынужден был себя лечить. Почти всю свою силу он наверняка влил в смерч жизни, а жалких крох ему не хватает.

— Пора доставать козыря, — сказал я Лораку.

— Согласен, — ощерился Большой. — А получится?

— Посмотрим. — Я вернул Лораку гримасу. — Бой!

Бур не возьмет — во всем смерче есть вода. Копье огня ударило в смерч. Он застыл на месте. Еще одно копье. Еще одно копье и маленький огнешар на закуску. Смерч опять уменьшился в размерах. Так, теперь я полностью пуст. Натренировался под чутким руководством профа избавляться от энергии. Ната. Холод. Холод во мне и вокруг меня. Расширенные глаза друзей. Я склонился над Гилом и взял в руку обрубок побега вьюна. Есть. Теперь ты никого не сожрешь. Ты теперь кусок льда в теле друга. Лед, ты лекарь хоть куда. Хирург и анестезиолог в одном флаконе. А Гила мы дотащим живым до седьмого поселка. Зачем же мне еще нужен телепорт? Что?!

Гила выгнуло, и, пробив спину, из его тела вылез ледяной корень вьюна. Толстый корень.

— У шкера своя модификация смерча жизни, — прошептал Лорак, — пускает быстро, и не побеги.

— Я пошел, — уведомил я друзей, которые отшатнулись от меня.

А почему, собственно, у меня такая добрая улыбка? Прогулка до маленького купола сумасшедшего леса была короткой. Метров тридцать. Я вошел в смерч, я начал свою прогулку к эпицентру этого безумия. Каждый шаг дается с невероятным трудом. Только лед, примораживающий мои ступни к земле, не дает смерчу закрутить меня. Ветки и трава, напоенные силой жизни, рассыпаются, прикасаясь ко мне. Где этот затейник? Должно быть чистое пространство, где он находится. Гил, как ты неосторожен! Как ты мог так подставиться? Где эта сука? Я ей легкой смерти не дам. Я ее буду резать ломтями, потом заливать раны иноином и вновь резать. Такое приятное времяпрепровождение будет у этого шкера во время нашего неспешного путешествия к седьмому поселку.

Вот он! Я вывалился на свободное пространство, которое представляло собой полусферу диаметром метра три. Расширенные в ужасе глаза шкера видны в смотровой щели барбюта. Клайд плашмя опускается на его шлем. Тело валится мне под ноги и пытается подняться. Я был прав. У этого долбаного повелителя жизни — мой сапог врезается в кольчугу под дых — осталось совсем мало энергии. Я опять подымаю сапогом тело затейника в воздух. У него не осталось силы даже на личную защиту. Тело отлетает к внутренней границе постепенно успокаивающегося смерча. Непорядок. Еще одним ударом я возвращаю тушку обратно в центр площадки. Что ж ты только в кольчуге? Удар. Где кираса? Бросил? Еще один удар по почкам. Совсем устал от нас бегать? Удар по печени. Я не ношу сабатонов принципиально. Удар по селезенке. Но в моих сапогах стальные вкладки. Удар по мочевому пузырю. А на носке обувки — стальной подносник. Удар. Что ж ты так подлетаешь?