Рейнеке-лис

Гете, в отличие от многих других просветителей, проявлял живой интерес к родной культуре (что не мешало ему восхищаться, к примеру, искусством Италии) и народному творчеству – он хорошо знал немецкий фольклор, что отразилось в его балладах; национальное прошлое тоже привлекало и вдохновляло его. В своей знаменитой трагедии «Гец фон Берлихинген» (1773) он описывает эпизоды Крестьянской войны в Германии, для «Фауста» выбирает сюжет, берущий свое начало в Средние века. Однако обращение к «Рейнеке-лису» было продиктовано не столько «антикварными» или патриотическими настроениями поэта, сколько стремлением переосмыслить современные ему исторические события, которые радикальным образом повлияли на жизнь всей Европы и затронули самого Гете: в составе свиты герцога Карла-Августа поэт посетил охваченную революционным пламенем Францию и стал свидетелем нескольких важных сражений антифранцузской военной кампании, в частности, битвы при Вальми.

Хотя Гете был впечатлен величием и масштабностью происходящих у него на глазах политических катаклизмов, он не разделял энтузиазма некоторых своих прогрессивных соотечественников, с ликованием приветствовавших падение тиранического режима во Франции. По мнению великого писателя, Германия не была готова к таким радикальным политическим преобразованиям, и опыт мятежных соседей мог погубить его многострадальную родину, ослабленную неумелым правлением многочисленных князьков и внутренними раздорами. В одном из стихотворений, написанных по следам революционных событий, Гете призывает «сильных мира» «обдумать Франции горький удел». Однако полученные во время антифранцузской кампании впечатления подталкивают Гете к размышлениям об упадке монархии, предваренном длительным процессом нравственной деградации, охватившей феодальное общество. Сюжеты и образы поэмы про Лиса, привлекшие внимание поэта в этот период, позволяют ему облечь свои мысли в яркую и оригинальную художественную форму, превратив историю Рейнеке одновременно и в политический памфлет, и в злободневную сатиру, и в способ переосмыслить тягостные воспоминания об увиденном во Франции.

Гете был очень впечатлен судом над Людовиком XVI, и использовал воспоминания о нем для изображения суда над Рейнеке. Возможно, сцена суда в поэме также отражает впечатление Гете от знаменитого процесса по делу с ожерельем Марии-Антуанетты в 1765-м году – эта афера очень заинтересовала Гете, и он пристально следил за ее развитием, рассматривая этот скандал как симптом морального упадка французской монархии: «Еще в 1785 история с ожерельем произвела на меня неизгладимое впечатление. В разверзшейся бездне безнравственности этого города, двора и государства мне виделись призраки самых чудовищных последствий, от коих видений я еще долго не мог избавиться», пишет Гете в своих автобиографических «Анналах». Если выдвигать другие гипотезы о прототипах персонажей поэмы, то нельзя не упомянуть скандально знаменитого авантюриста и шарлатана, графа Калиостро (1743–1795). Гете был заинтригован этой фигурой, и с любопытством следил за ее перемещениями по охваченной политическими катаклизмами Европе. Во время пребывания в Италии Гете даже разыскал семью графа Калиостро (Джузеппе Бальзамо), о чем впоследствии подробно писал в своем «Итальянском путешествии». Судьбы прославленного афериста и вымышленного пройдохи Рейнеке весьма схожи: в обеих фигурируют драгоценности и мифические клады, благосклонность прекрасных дам и благоволение правителей, а главное – интриги, козни и мистификации.

Гете «присматривался» к Рейнеке не один год: еще в подростковом возрасте в одном из писем к сестре он упоминает Готшедов пересказ поэмы, а в 1783-м году на аукционе приобретает офорты с иллюстрациями к «Рейнеке-лису», выполненными Аллартом ван Эвердингеном еще в XVII веке и использованными Готшедом для оформления его издания. Таким образом, замысел написать свой поэтический пересказ известной, но слегка забытой читателями истории формировался у Гете постепенно, а революция и связанные с ней события лишь ускорили творческий процесс.