Реинкарнатор

В том, что Брюсовы ему за обмен души заплатят, Даосов ни капельки не сомневался. Надо было прикинуть еще, кому можно отдать на реставрацию душу Светлова. Работы там было много, но и овчинка выделки стоила, даже среди признанных царицынских поэтов нашлось бы немало таких, кто с удовольствием разменял бы свой скромный поэтический дар на чужой и уже проверенный временем. Немного смущала сумма, которую Даосов потребовал за обмен душ. Такой цены Борис Романович еще никогда не заламывал, просто обидело его немного, что хозяин его «Белым аистом» поил, в то время как в баре у него пузатая бутылка «Хеннесси» темнела. Выходит, сочли его Брюсовы недостойным «Хеннесси». А раз так, то и совеститься особо не приходилось. Не обеднеют мэр и его супруга, по всему видно, что не последний кусок белого хлеба доедают, да и икрой этот кусок был намазан достаточно густо.

Машину Борис Романович сегодня не брал, поэтому в офис ему нужно было добираться на попутной машине. Ждать долго не пришлось, он и руку не успел поднять, как около него притормозил роскошный «вольво». Тонированное стекло опустилось, и из машины Даосову улыбнулся бритый круглолицый тип, в принадлежности которогок гражданам, именуемым братками, даже сомневаться не приходилось. А для сомневающихся на шее водителя «вольво» висела золотая цепь, которая по толщине звеньев могла смело спорить с собачьим ошейником.

— Садись, Романыч, — улыбнулся в тридцать два искусственных зуба водитель. — С ветерком домчу.

Отказаться от такого приглашения было невозможно. Да и не стоило. Даосов сел в машину.

Браток тронул машину и, не обращая внимания на истерично сигналящие «жигули» и «волги», влился в поток машин. Некоторое время они ехали молча.

— Не тушуйся, братила, — сказал водитель, закуривая черную сигарету «Давыдофф». — Макухин я, Леней меня зовут. Ты не думай, я без подлянки какой тебя решил подвезти. Давно у тебя спросить все хотел. Ты только не думай, Романыч, что я боюсь, у меня в жизни столько всякого было, что морг детским садиком покажется. Но ведь нельзя же так, а? Приходят на понтах, пальцы в стороны, мы, говорят, с Романычем теперь кашу варим, если не отойдешь, блин, мы тебя в червяка загоним! Разве это по совести, Романыч? Я тебе дорогу переходил? Нельзя же сразу в червя! Меня только бригадиром назначили, свет увидел, за что меня в землю? Вчера прилег и снится мне, что ты меня в натуре червем сделал. Сижу я в консервной банке, как в хате ментовской, и жду, когда меня рыбак на клык посадит. Я тебя обижал, Романыч? Мог я, конечно, с авторитетными людьми посоветоваться, но я подумал: нельзя пацана обижать, может, и не при делах он. Я понимаю, братан, задарма и птичка не чирикает. У меня у самого попугай был. Я на него, блин, столько зерна потратил, а он только и научился «Кеша хороший» говорить да «попка-дурак»… Но я тоже с понятиями, соображаю, что нельзя сразу в землю, надо дать и перьями обрасти. Верно, я говорю, Романыч?

— Леня, я тебя не пойму, — сказал Даосов, пытаясь держаться спокойно. — Кто к тебе приходил, кто пальцы топырил?

— Да Бородуля, — сморщившись, сказал водитель. — Нет, я понимаю, ты такая крыша, что ментам до тебя канать и канать. Но зачем же сразу пугать? Есть и надо мной люди, ты же взрослый мужик, не малолетка ширнутая, Романыч! Пришел к достойным людям, сказал, сколько просишь, потолковали бы, глядишь, и в ладошки ударили. А ты сразу дурь гнать попер. Я ведь тебе дорогу не переходил, верно?

Даосов даже закрутил головой. «Ай да Бородуля, — с веселым восторгом подумал он. — Надо же, со мной не получилось, он вон какой финт выкинул!»

— Слушай, Леня, — сказал он. — Клянусь, нет у меня с Бородулей никаких дел. Понтит он, понимаешь?

— Ну?! — Водитель «вольво» нажал на тормоза и уставился на реинкарнатора. — Зуб даешь, Романыч?

— Какой зуб! — Даосов махнул рукой. — Челюстью ответить готов! Это Бородулины заморочки, я о них не знал даже.

— Лады! — Леня Макухин повеселел, посверкал приветливо своими зубками, потом траурно нахмурился: — Ладно! С Бородулей мы разберемся! Мы думали, он и в самом деле тебя подтянул. Тебе куда, Романыч? В «Мистерию» твою?

Даосов кивнул.

— Ты это… — после маленькой паузы сказал Макухин. — Если тебе чего надо, ты на рынок подгребай. Склад номер шесть, меня там всегда найдешь. А если не будет, то скажешь, что от меня, чурки, которые там работают, Рома и Расим, отоварят тебя всем нужным. Все будет путем, Романыч!

Он опустил тонированное стекло и выбросил на дорогу окурок.

— А с Бородулей мы разберемся, — поиграв желваками, сказал он.

— Вы Бородулю не трогайте, — сказал Даосов. — С Бородулей я сам разберусь. Достал он меня вконец!

Глава 15