Реинкарнация

Король, побледнев, сжал кулаки. Он встал и в задумчивости прошелся по кабинету. Архиепископ – явно не тот человек, который стал бы лгать. Остановившись около прелата, король молча протянул руку, чтобы взять папку с бумагами. Его Преосвященство отдал ее, поклонившись. Генрих вернулся к своему столу. Сев за него, король открыл папку и принялся просматривать одно донесение за другим. Дойдя до последнего, он ударил кулаком по столу и побагровел. Сомнений не осталось! В каждом донесении рассказывалось о распутной жизни Кэтрин Говард, когда она еще жила у своей тетки. Служанки и девушки, проживавшие вместе с ней, не раз становились свидетелями интимных сцен между Катериной и Френсисом Дерехемом, кого будущая королева называла своим мужем. К тому же в донесениях указывалось, что он не был единственным мужчиной в ее жизни. Учитель музыки, а в настоящее время главный музыкант двора, по словам одной из девушек (а ее утверждения основывались на словах самого Манокса), тоже познал Кэтрин. Генрих брезгливо поморщился. Ему стало противно от прочитанного. Но самым примечательным и ценным было показание одной девицы, Маргарет Бенет, которая из-за жадного девичьего любопытства буквально следила за Катериной, ставшей для нее чуть ли не идеалом.

– Это все доказательства? – строго спросил король, внимательно посмотрев на Кранмера.

– Пока да, Ваше Величество. Я не решился продолжать расследование без вашего на то согласия. Если вы прикажете, то я тотчас же займусь дознанием задействованных в этом деле лиц.

– Хорошо, – сухо промолвил Генрих, захлопывая папку. – Вы можете арестовать этих людей. Должны быть допрошены все, начиная с герцогини Норфолк и самого герцога Норфолка и заканчивая служанками, фрейлинами, камеристками. Не жалейте средств и не тратьте времени понапрасну. В самые скорейшие сроки я хочу знать обо всем в мельчайших подробностях. И если сведения подтвердятся, я сам отдам распоряжение казнить мерзавку. Безусловно, мне хотелось бы скрыть этот позор, но, видимо, королева не оставила мне выбора. Но, главное, узнайте: действительно ли королева беременна? В последнее время я редко посещал ее из-за усталости, вызванной длительными переездами. Кстати, вы уверены, что Томас Калпепер посещал мою жену во время нашей поездки?

– Об этом шепчется весь двор, милорд. Я подозреваю, что они возобновили встречи после приезда, тем более что во дворце это сделать намного проще.

Увидев побелевшее от ярости лицо короля и сжатые кулаки, Кранмер добавил:

– Я обязательно допрошу его, Ваше Величество. Если мои подозрения подтвердятся, то я немедленно сообщу вам об этом, Ваше Величество, – Кранмер поклонился и с достоинством вышел, ликуя в душе. Он получил желаемый результат. С ненавистным врагом в скором времени будет покончено. В конце концов, это он предложил Генриху в качестве жены свою распутную племянницу. В этот раз ему не уйти от справедливого возмездия!

– А что прикажете делать с королевой? – спросил герцог Саффолк, на протяжении беседы выступавший в качестве наблюдателя. – Ваше отсутствие (а также некоторых ее подданных) может вызвать у нее вопросы и подозрения.

– С королевой? А что бы сделал ты, Чарльз, если бы узнал, что твоя жена тебе изменяет? – с сарказмом в голосе спросил Генрих, бросив в сторону друга многозначительный взгляд. – Пока идет расследование, я запрещаю королеве покидать ее комнату. Так и сообщи Ее Величеству. Фрейлины, бывшие при ней все это время, должны быть немедленно удалены и допрошены. Я напишу Анне, попрошу ее прислать леди Джейн. Она опытная фрейлина и сможет присмотреть за королевой.

– Разумное решение, Ваше Величество, – согласился с ним герцог. – А если королева изъявит желание поговорить с вами, объясниться?

– Мне не о чем с ней разговаривать. И впредь пусть она уяснит, что я не желаю ни говорить с ней, ни видеться. Такова моя воля!

– Конечно, милорд, ваша воля – закон для ваших подданных.

Чарльз поглядел на мгновенно постаревшего и осунувшегося короля, и ему стало жаль Генриха. «Быть королем не так уж и легко», – подумал герцог, а затем вслух добавил:

– Может быть, вам что-нибудь принести?

– Нет, спасибо, Чарльз, душевную боль ничем нельзя успокоить, а уж тем более ее не залить вином и элем, – мрачно заметил король и тяжело вздохнул. – Объясни, мой милый друг, почему так получается в жизни? Чего этим женщинам еще не хватает? Я одариваю их вниманием, драгоценностями, землями, замками, превозношу до небес, а они… подло используют меня в своих интересах, а иногда и в политических играх. Вспомни Болейн! Мерзавка! Как ловко она обвела меня вокруг пальца! Притворилась нежной и заботливой, клялась в вечной любви. А на самом деле… Из-за нее погибло столько верных мне людей. Уолси, Мор… В последнее время я часто вижу их во сне. Они смотрят на меня с укором и грустно улыбаются. И молчат. Это невыносимо!

– Ваше Величество, вы не правы, не все ваши жены хотели иметь власть, и многие из них не злоупотребляли своим влиянием. Ваша первая жена, Екатерина Арагонская…

– Не вспоминай об этой упрямице, Чарльз, – отмахнулся Генрих.