Реинкарнация безработного. Том 18: Молодость - Королевство Асура

На деле же всё обстояло несколько по–другому. Этот человек внезапно появился, убил Рейду и так же быстро ушёл, даже не назвав своего имени. В итоге в глазах дворян Орстед показался лишь подчинённым Перугиуса. Те же волосы, те же глаза, даже внешне похожи. Перугиус в их глазах сразу обрёл ещё большее величие.

И, увидев, как его предполагаемый подчинённый одним ударом убил Богиню Воды, мало кто уже мог усомниться в силе и могуществе Перугиуса. Всё остальное было разом забыто.

«Если не подчинимся, то это мы в следующий раз окажемся на её месте»

С этими мыслями всё высшее дворянство преклонилось перед Ариэль. Хотя они не знали деталей, они сочли за лучшее не пытаться лезть в это всё ещё глубже.

Ариэль вернулась, чтобы стать королевой Асуры. Дариуса тоже, хотя он и бежал, возможно уже нет в живых. Ариэль убьёт каждого, кто посмеет встать у неё на пути. Почти все в этом зале думали так… даже Первый Принц Грабел. Такова была чудовищная сила проклятия Орстеда.

Все, за исключением одного.

Того, кто, пожалуй, знал здесь Ариэль лучше всех. Того, кого Хитогами лично предупреждал насчёт Орстеда. Того, кто даже будучи убеждённым словами Ариэль, так до конца и не поверил Рудэусу.

Люк Нотус Грэйрат.

Люк размышлял. Что хорошего может выйти от сотрудничества с этим исчадием зла, которое напрямую даёт указания Рудэусу?

Все чувства Люка били тревогу. Что получится, если Ариэль станет королевой при поддержке такого человека? Если так, то даже поддержать Дариуса будет лучшим выбором.

Когда Хитогами являлся ему во сне, он излучал по–настоящему божественную ауру, весь его облик и черты принадлежали истинному богу. И он, излучая доброту и величие, давал Люку советы, указывая правильный путь. Что делать, чтобы привести Ариэль к трону и что главной помехой будет Рудэус, соблазнённый истинным злом.

Ариэль сказала, что это были происки настоящего злого бога. Сказала, что тот лишь пытается заманить их всех в ловушку, чтобы обрести выгоду от их поражения.

И правда, если сравнивать слова Хитогами с тем, что получилось в итоге, в них было много лжи. Нет, скорее даже не лжи, скорее просто недоразумений. Неправильно понял его мудрые советы и сделал всё не так. Сейчас Люк чувствовал именно это.

Люк — рыцарь Ариэль. Если его повелительница сказала так, ему остаётся лишь верить ей, ей, а не тому таинственному Богу. Он должен верить в свою повелительницу. Даже теперь. Его долг слепо следовать за ней, жить ради неё и умереть ради неё.

Но когда Люк столкнулся с этим напрямую, он невольно изменил свою решимость. Воочию увидев Орстеда, он вынужден был признать.

Люк хорошо разбирался лишь в девушках. Способности разбираться в людях у него не было. Он и сам прекрасно знал это.

Но даже так, он был абсолютно уверен. Орстед — это зло. Это не тот человек, с которым стоит сотрудничать. Это ложный бог, который в итоге приведёт их всех к гибели. Ариэль ошибается. Рудэус тоже вероятно был соблазнён этим ложным богом. Он думал именно так.

Но тогда… Что тогда ему делать? Если абсолютно ясно, что его повелительница пошла по неверному пути, что в итоге уничтожит все их цели, что ему делать?

Просто отстоять своё мнение? Было бы неплохо. Но смысл? Орстед уже начал действовать. Он уже помог им. После этого поражения Дариуса и Грабела, можно уже не сомневаться, что Ариэль станет королевой. Как ни посмотри, а уже слишком поздно. Со своими жалкими способностями в фехтовании и магии, что он теперь может? Даже если он и попытается, это будет бессмысленно.

«Я абсолютно беспомощен»

Но, когда Люк уже собирался сдаться, один человек вдруг попался ему на глаза.

Человек, что бросившись в ноги Ариэль, начал пресмыкаться перед ней, стоя на коленях.

— Ариэль–сама!

Филимон Нотус Грэйрат. Отец Люка. С неприятной жалкой улыбкой, он обратился к Ариэль. Так, чтобы его слышали все окружающие дворяне.

— Мои поздравления! Я так давно с нетерпением ждал этого дня! — явно притворяясь счастливым, он смотрел на Ариэль снизу вверх, — Чтобы связать фракции Грабела руки, я притворился, что перешёл на их сторону. Но, похоже, в этом даже не было необходимости. Ах, Ариэль–сама, вы так повзрослели на чужбине!

От этих слов разило столь откровенной ложью, что даже опытные в таких делах дворяне нахмурились. Все прекрасно знали, что, чтобы выслужиться перед Грабелом, Филимон даже послал своих солдат, чтобы убить Ариэль. Они смотрели на Филимона глазами, в которых ясно читалось: «Да как он смеет говорить сейчас такие вещи».

— Филимон–сама…

— Нет, нет, Ариэль–сама, не стоит обсуждать такие вещи при всех. У меня в этом плане было мало союзников, так что кому–то это могло показаться даже ударом в спину. Но всё это я делал лишь ради вас Ариэль–сама. Давайте просто вернёмся к тому, что было. Я буду вашей опорой и поддержкой…

Ариэль даже не стала выслушивать эту его речь до конца.