Читаем Реинкарнация безработных: Тревор и Саймон идут в отрыв! Том 1 (СИ) полностью

«Успокойся, Санек, успокойся», я сделал глубокий вдох.

Немного успокоившись, я вытянул правую руку и сосредоточился.

- Ниспошли защиту воды туда, где она требуется, и направь сюда кристально чистый водяной поток. Водяной Шар! – повторил я и…

И никакой магии на этот раз не было. Вместо этого на меня накатила волна слабости, и я едва удержался на ногах. Ага, значит применение заклинаний ограничено по количеству раз. Скорее всего, ограничение обуславливается количеством маны. И, похоже, что у меня ее настолько мало, что я могу кастовать только раз в день. Печально… А я уж было обрадовался.

Однако своих экспериментов не прекратил. Глупо было бы узнав что-то новое останавливаться при первой же неудаче. Так и начались мои тренировки в магии. К несчастью я знал всего одно единственное заклинание. Поэтому и занимался тем, что каждый день по вечерам я пробирался в сарай и шепотом проговаривал заклинание. Эксперименты дали положительные результаты. Во-первых, я заметил, что с каждым разом я устаю все меньше и могу применять заклинание все чаще. Вторым шагом было совершенствование формы моего водяного шара. По первой они были несуразные и маленькие, однако за месяц я добился стабильной формы и размера. Одновременно с этим увеличив и количество применений. Выходит, что чем чаще используешь заклинание, тем больше у тебя маны? Сойдемся на том, что, скорее всего так и есть. Другого объяснения у меня все равно нету. Следующий месяц я потратил, экспериментируя с размером водяного шара. Читая заклинание, я мысленно представлял себе размер, который хочу получить и старался влить в заклинание как можно больше маны. И к концу месяца пришел к довольно интересным наблюдениям: большой размер водяного шара затрачивает куда меньше маны, чем самый маленький. И поддерживать его гораздо проще. И тут стоит заметить, что если уж применять эту магию в бою, то чем меньше размер у «пули» тем большую скорость можно ей придать и тем больше будет проникающая способность. Эксперименты надо было продолжать.

Пришла зима. Наша негласная война за холм продолжалась. Теперь это было дело принципа: отбить холм у хулиганов и сделать его нашим «тайным» местом. Думаю, Саймон будет рад. Все-таки я как старший должен приглядывать, и заботится о своем брате. Попутно со стычками с Сомаром и его компашкой, я продолжал практиковать единственное заклинание, которое знал. За эти несколько месяцев я научился менять размер шара и выстреливать им с разной скоростью. Однажды даже запулил маленький снаряд с такой силой, что пробил стену сарая. С этим надо быть осторожным. Так и убить кого-нибудь можно. Однако был один небольшой минус: я постоянно вынужден был проговаривать заклинание. Да, я уже не чувствовал себя идиотом, когда делал это, но это было неудобно. Во-первых, отнимало время. Во-вторых, постоянно бормотать себе под нос строчки заклинания требует концентрации. Пусть и на несколько секунд. А в драке это еще более неудобно. Тем более, если тебя некому прикрывать.

- Неужели нет никакого способа обойтись без этих дурацких заклинаний… - пробормотал я себе под нос, держа перед собой вытянутую правую руку перед которой висел водяной шар.

И в это время в сарай зашел Саймон. От неожиданности я махнул рукой и едва не запустил шар в лоб брату.

- Ты как это сделал? – выкрикнул он.

- Тише! – шикнул на него я.

По какой-то причине я не хотел, чтобы родители знали о моих экспериментах с магией. Почему-то мне казалось, что мама разозлится. Вдруг в этом мире магия позволена только дворянам или что-то вроде того?

- Помнишь мы мимо того большого дома проходили? – спросил я у брата.

- Когда деревяшки искали? – Саймон почесал затылок. – Ну да, там еще эта девчонка волшебница была.

Да там во дворе девочка-маг занималась с мальчишкой примерно нашего возраста.

- Ага, - кивнул я. – Я запомнил то заклинание и повторил.

- И у тебя получилось?! – Саймон удивленно уставился на меня.

- Угу, - я кивнул. – Смотри, - вздохнув, я вытянул правую руку вперед. - Ниспошли защиту воды туда, где она требуется, и направь сюда кристально чистый водяной поток. Водяной Шар! – перед моей раскрытой ладонью тут же возник водяной шар.

- Ух ты! – воскликнул Саймон. – Теперь-то мы накостыляем Сомару!

Не хотелось мне применять магию против кого-то из деревенских. Да и Сомар всего лишь ребенок. А я если сил не рассчитаю могу его ненароком покалечить.

- Не спеши, - Я покачал головой и сжал ладонь в кулак.

Водяной шарик с плеском разбился о пол. Я действительно не хочу, или скорее боюсь применять магию против людей. Вдруг убью кого ненароком.

- Заклинание читать долго, - продолжал я. – Да и не могу я часто его использовать. Максимум раз пятнадцать подряд... Думаю, чуть передохнув еще раз пять смогу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее