Читаем Реинкарнация безработных: Тревор и Саймон идут в отрыв! Том 1 (СИ) полностью

Держась обеими руками за скрипучие перила и глядя как под ногами мелькают старые, местами раскрошившиеся ступени, Александр поднялся на четвертый этаж и замер перед дверью в квартиру, роясь в карманах брюк в поисках ключей. Его друг остановился на две ступеньки ниже и прислонился к стене.

- Вот они! – зеленоглазый «великан» извлек из кармана гремящую связку ключей и, высунув язык и прищурив один глаз, старательно прицелился.

Стоит отдать ему должное, ибо ключ попал в замочную скважину с первого раза. Да, эта процедура может показаться обыденной, выполняемой на автомате, но… После такого количества выпитого она обращается в настоящее испытание. Поверьте моему опыту.

Итак, не будет ходить вокруг да около. Не будет отнимать слишком много времени.И перейдем сразу к самому главному: к нелепой случайности. На первый взгляд может показаться, что такого попросту не могло и не может произойти. Уверен, каждый подумает: «Нет, со мной такого точно никогда не случится! Это же просто сказка!». Но уверяю вас, в мире происходят вещи куда более странные и невозможные, чем то, что случилось с друзьями…

Едва войдя в квартиру, Роман, на ходу доставая из кармана пачку сигарет и зажигалку, направился на балкон. Александр же, скинув туфли и всунув ноги в старые потертые резиновые тапочки, направился в ванную. С четким намерением опустошить мочевой пузырь и умыться. И вот… Александр, щелкая выключателем, заходит в ванную, а в это же время Роман закуривает и выходит на балкон. Действия друзей выглядят и кажутся синхронными. Вот один запутывается в собственных тапочках и поскальзывается на кафельном полу, а другой в это же мгновенье закашливается и роняет сигарету вниз. Ноги Александра нелепо разъезжаются и он падает, а в это же время Роман перегибается через балконные перила, в попытке поймать сигарету…. Что тут скажешь: в обоих ситуациях победила сила притяжения. Александр растянулся на полу в ванной со всего маху приложившись головой о белоснежный (недавно вымытый кстати). Громкий звук удара заполняет собой небольшое пространство ванной комнаты. Что-то довольно громко хрустит. Роману все-таки удается поймать сигарету. Всего за пару мгновений до удара об асфальт. Звучит довольно абсурдно, не правда ли? Но, как я уже и говорил: нет совершенно ничего нелепого в подобной ситуации. Уж поверьте, в мире происходят куда более странные вещи…


*****


Башка просто раскалывалась. Мда… Похмелье после тридцати штука страшная и довольно странная. Ну сами посудите: вот тебе двадцать девять. Бухаешь ты с друзьями, а с утречка жив и здоров. Как огурчик полон сил и бодрости. И это несмотря на количество выпитого давеча спиртного. Но едва тебе стукнет тридцатник после попойки состояние твоего организма из «свеж как огурчик» медленно переползает в «лучше б я сдох еще вчера». А режим бодрости плавно, куда там плавно! Резко перетекает в режим зомби. Вот и сегодня утром после крупной и довольно продолжительной попойки я чувствовал себя так, что…. Лучше б я еще вчера сдох. Башка трещит, во рту какой-то непонятный и малоприятный привкус. Нет, не то, что у нас в простонародии называют «шо кошки срали», но и приятного тоже было мало. Так в довесок к этому меня кто-то настойчиво тормошил из стороны в сторону.

«Вот уж хрен вам», усмехнулся я. «С сего дня я свободный человек! На работу мне не надо, так шо глаза я не открою».

Скотина, которая меня дергала стала делать это усерднее. Кто бы это ни был, но он явно был настроен на то, чтобы я все-таки устремил не него взор своих паскудных бесстыжих пьяных глаз.

«Хорошо, хорошо! Просыпаюсь!», я мысленно выругался и…

Веки медленно поднялись, и ослепительно яркий свет резанул по глазам, тут же отзываясь тупой болью в проспиртованном за ночь мозге.

«Это был первый и последний раз», мысленно дал я совершенно невыполнимое обещание. «Больше не пью. Ни капли».

Через пару мгновений я привык к «яркому» и «ослепительному» свету, который обеспечивали всего лишь несколько свечей в простых железных подсвечниках, что стояли на столе в дальнем углу комнаты. Моргнув пару раз, я огляделся. Незнакомая комната. Какой-то мужик с по идиотски довольной улыбкой смотрящий на меня. И молодая девица. Судя по ракурсу из которого я на нее смотрел, я явно лежал у нее на коленях.

«Мы что вчера баб вызывали», промелькнуло у меня в голове. «Рома, сука…».

Девушка мило улыбнулась и что-то сказала мужику. Ничего не понял… Я что так упился, что речь родную забыл? Или меня занесло хрен знает куда?

«Так», я попытался сесть.

Попытка была неудачно.

«Все. Допился. Раскорячило так, что даже сесть нормально не могу», мысленно усмехнулся я. «Говорила мне мама не бухай».

Надо было маму слушать. Спал бы сейчас как нормальный человек у себя дома…

А мужик тем временем протянул ко мне свои ручищи… Он что, великан какой? Я парень не маленький, но даже у меня руки меньше… Обхватив меня своими лапищами он что-то проговорил и поднял меня. Силен гад. А мужик меж тем продолжая что-то невнятно бормотать принялся кружить со мной по комнате.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее