Реинкарнация души и тела

– Кассель! – позвал ее брат, подбежал и обнял, благодаря чему, она вышла из ступора и, сориентировавшись, обняла его в ответ, – я так рад тебя здесь видеть. Скажи, как оно тебе?

– Если честно, я в шоке, до сих пор не могу отойти. Все, действительно серьёзно.

– А как же. Мы все изменим вместе с лафарантами. Кстати, тебе тоже нужно свое творение.

– Не-не-не, не надо. Забыл? Я и к Зверю еще не привыкла.

– Да, точно.

– Но думаю, я смогу помочь вам вот этим, – она достала из кармана два сложенных листа. Вормер заметил, что один исписан какими-то заметками и небольшими корявыми рисункам, все явно было запечатлено на скорую руку. А второй листок был с нотами. Кассель сконцентрировала внимание именно на втором, – думаю, это сойдет за наш гимн.

Вормер улыбнулся и слегка приобнял ее за плечи.

– Да, это, безусловно, поможет общему настроению среди людей.

– Проверим, сегодня вечером сыграю это в «улье».

– Буду ждать.

С каждым днем, вдохновляющие речи распространялись все быстрее, а вместе с этим пополнялся состав новыми лафарантами. По началу мастера побаивались всех этих резких перемен, однако, дольно быстро перешли на сторону революционеров. Злость и усталость оказались сильнее страха, и, судя по их реакции, им не хватало всего лишь небольшого толчка, чтобы начать перестройку. Благодаря подземным коридорам было намного проще распространять призывы к революции. Началась активная пропаганда через различные собрания и лозунги, для которых революционеры звали ораторов. Ноки и сам неплохо говорил, поэтому подобных людей мог находить с легкостью. Они давали им указания, что говорить, а дальше только время. Также писали призывы на старых кусках пергамента и раздавали.

Еле идущий после тяжелой смены на заводе мастер натыкается на стоящего в тени мальчишку. Проходя мимо него, работяге протягивают интересный кусок пергамента. Получивший его мастер видит на нем «запрещенный» флаг и читает: «снова измотаны до смерти, заморены голодом и застали очередную смерть на своем производстве. Ты вновь отдал все свои силы на этот непосильно тяжелый труд, свое время, свое здоровье, а что получил в обмен от Суммума? Ты действительно хочешь продолжать существовать и оставаться рабочей единицей и слугой для них? Или ты хочешь жить? За ответом для самого себя приходи в сектор 8, ориентируйся по медной проволоке». Прочитав, мастер оборачивается и начинает оглядываться, вот только маленького посыльного уже и след простыл.

Пожилой и повидавший жизнь мастер, выходя из своей каморки хромая, день ото дня отправляется на «свое законное место», позволяя себе лишь наслаждаться воспоминаниями о своей молодости, которую он полностью посвящал их будущему. И каждый раз, вспоминая это кровавое поражение, в горле у него вставал ком, но любые горевания об ушедших друзьях и близких будут восприняты в штыки и начнут караться. Вот он проходит один коридор, поворачивает и проходит второй, третий…. И вроде бы все как обычно, да только стены увешаны какими-то бумажками, должно быть новое постановление, директива или оброк, но нет. Несмотря на бельмо на глазу, мастер все-таки рассматривает запись и не может поверить. Старые агитационные плакаты, которые он своими же руками развешивал когда-то, но до сих пор помнит каждую надпись, каждый призыв и этот символ сердца в углу. Однако рядом с ними, старец замечает новые, свежие: «Только вперед! Это НАШЕ будущее!», «Мы хотим жить! Просто жить!», «За твоего отца и мать ответит каждый», «Не забытое прошлое, светлое настоящее, благое будущее!», «Да прибудет процветание у людей и машин!». И больше, узревший ужас войны, не сдерживал слез.

Раннее утро, на шахтах вновь грядет тяжелый день. От этой работы, люди буквально задыхаются и уже у каждого, в свои пятнадцать лет, появляется хронический кашель и больные спины. Вот только сегодня работа почему-то приостановлена, «шахтовики» стоят без топлива, с неработающими двигателями, а на близстоящем металлургическом заводе происходит какое-то движение. Мастера сбежались со всех своих рабочих мест и стоят, внимая речи троих революционеров, один из которых признанный их союзник на века. И чем сильнее речи, тем больше реакция народа. Они восклицают и поддерживают, они готовы идти с ними.