Реинкарнация, или «Янки-2000»

Я открутил крышку подшипника, выгреб лишнюю смазку и установил два датчика. Проводки от них закрепил на детонаторе динамитной шашки. Мину сделал я, а вот датчики — это заслуга доктора. Все-таки, умный, сукин сын. Его бы знания, да на пользу людям! Кнопочка нажата, лампочка загорелась. Минут через десять, когда поднимется давление в котле, генератор начнет вращаться, крышка кожуха будет заблокирована, и никто не сможет оборвать два тоненьких проводочка. Потому что, как только ротор остановится — датчики дадут команду, ток от самодельной батарейки побежит по проводкам, и мина разнесет генератор в щепки.

— Готово, — сказал Прастель, гася горелку. — Что у вас?

— У меня — порядок, — ответил я. — Можно запускать генератор.

— У меня тоже, — сказал подошедший Рубио. — Сторожа нам уже не помешают.

Мы не стали уточнят, что имел в виду телохранитель и как он решил проблему. Доктор открыл мощную задвижку и тут же кувалдой согнул ее винт. Мы услышали шипение пара и низкий бас разгоняющегося ротора, который постепенно переходил на все более высокие тона, пока не достиг диапазона тенора.

— Быстрее, к люку, — скомандовал Прастель.

Но не тут-то было. Тяжелая стальная плита — вход в технический туннель, оказался заперта на крепкий замок. Мы потеряли много драгоценного времени, прежде чем поняли, что ключа от него на связке нет. Пришлось применить свое «изобретение» — ручные ножницы с гидравлическим усилителем. После этого мы, наконец, оказались внизу, в кромешной тьме и сырости. При свете шахтерской лампы нашему взору предстал узкий и низкий лаз, вся правая стена которого была увешана бронированными кабелями толщиной в бревно средних размеров. Двигаться приходилось где пригнувшись, где боком, где на четвереньках. Шинели тоже пришлось снять — очень уж они цеплялись за крючья, на которых висел кабель. Впереди шел доктор. Дело в том, что в нескольких местах туннель был перегорожен дверьми из стальных прутьев. Просто так их открывать было нельзя — сработала бы сигнализация. Прастель копался с проводочками, что-то зачищал, что-то перемыкал и потом менялся местами с Рубио. А тот уже пускал в ход ножницы. Замыкающим шел я. Вернее, еле тащился, высунув язык. Мои товарищи были заняты, и роль грузчика пришлось выполнять мне. Рюкзак, полный взрывчатки — на спине, в руке — чемодан с электронными блоками доктора, да еще автомат на шее. Но и это были не все мои функции. Пока ребята возились с дверьми, я успел установить две растяжки. На всякий случай, чтобы прикрыть спину.

Так мы и продвигались к нашей цели по дороге «Никуда» в место под названием «Ничто», к цели под названием «Конец». И иллюзий уже не было. Мы тогда в кабинете бодро приняли решение, поклявшись друг другу в верности. Сомнения пришли позже. Рубио не доверял Прастелю. Он был уверен, что это засланный казачок, а вся операция придумана для того, чтобы захватить меня, заблокировав в туннеле. Я тоже этого боялся, но все же отказываться от этой аферы не хотел. Сошлись на том, что в критической ситуации доктора обязательно нужно ликвидировать. Мне тоже не следовало попадать в руки противника живым. Я с ужасом представлял себе, что моих палачей заинтересуют страницы учебника физики, посвященные, скажем, ядерному оружию, прочитанные мной еще в школе. Поэтому, в нагрудном кармане у меня спрятана последняя граната. Еще Рубио очень смущало, что Прастель, вернувшись в свой мир, снова займется темой параллельных пространств. И тогда все усилия будут напрасны. Он предлагал просто ликвидировать доктора, а самим скрыться. Заманчиво, но вот беда, установка уже полностью готова к пуску. Так ли нужен Прастель военным? Может, они и без него обойдутся? Тогда снова начнутся сумасшествия, гибель и пропажа людей, стихийные бедствия. Нет, установку нужно уничтожить, а без Прастеля к ней не подобраться. Мой телохранитель предусмотрел и это — убить доктора, как только все будет заминировано. Но и Прастель не такой простак. Стал играть на моей совести — потребовал с меня страшную клятву, что я обязательно переправлю его душонку в родной мир. Не то, чтобы атрибутика этого обряда меня как-то волновала, важно то, что порядочный человек должен держать свое слово, если уж дал. Единственное, что я смог сделать, это потребовать от доктора такой же страшной клятвы, о том, что он не будет в своем мире заниматься темой перемещения душ. Рубио только головой качал. Мои действия не одобрял и доктору не верил. Но в подготовке операции принял самое активное участие, да и теперь играет в ней одну из главных ролей. Вот только Прастеля из поля зрения не выпускает ни на секунду.

За последней решеткой оказалось небольшое помещение, более высокое и широкое, чем тот лаз, который мы только что покинули.